Корпус Вотана (Недомаг-мажор) (СИ)

И этот новичок захотел не много ни мало — перестроить порядок Корпуса под себя!

Когда его однокашник сержант-воспитатель Смирнов рассказал о неприкрытом хамстве “первачка”, Руслан только усмехнулся: “Не таких обламывали”.

Однако дерзость слишком быстро вышла за пределы взвода. А полковник Суровый внезапно выбыл из воспитательного процесса, не оставив Смирнову четких инструкций.

После не слишком удачной попытки устроить новенькому “темную”, Бакуничеву показалось, что Вотан сдался и принял правила игры. Однако он ошибся. Новичок персонифицировал свою ненависть в его, Руслана, лице.

Это было несправедливо. Сводная сестра Вотана приходилась Бакуничеву мачехой. И была совершенно не похожа на стерву из сказок. Наоборот, преодолевая все запреты и ограничения, присылала пасынку новые музыкальные записи, журналы, нотную бумагу и струны для рояля. И на каникулах Руслан никогда не чувствовал себя чужим в доме отца.

И если Вотана до сих пор жестоко не избили, то в этом была его, Бакуничева, прямая заслуга.

Разумеется, позволить нарушать традиции он не мог, но решил привести новичка “в чувство” лично, так сказать, “по-семейному”.

То, что словами делу не поможешь, Руслан понял, как только Вотан вышел за рамки любых приличий — намеренно исковеркав его фамилию. Если бы он жестоко наказал мальчишку, то был бы в своем праве. Но Бакуничев решил сломать наглеца через приставленного к тому Смирновым кадета. Паренек был спокойным, трудолюбивым, пользовался уважением. Значит, нужно было просто заставить Ярослава отдать его на расправу.

С точки зрения отношений аристократа и простолюдина это называется “рокировка”, когда менее знатный принимает на себя наказание более знатного, но в армейской среде называется “предательством” и не прощается никогда.

А дальше он взял бы Ярослава под свое покровительство и постепенно привил правильные ценности.

Однако мальчишка сумел его обмануть. Дрался он бесчестно, но, надо признать, эффективно. Хорошо, что этот позор случился не при свидетелях, Архипов не в счет. В противном случае действовать пришлось очень жестко. Доводить расправу до крови Бакуничев не любил.

Но пока ни о каких действиях не могло быть и речи. Следовало хорошо продумать дальнейшие шаги по усмирению наглого кадета. Больше недооценивать Ярослава как противника Бакуничев не собирался.

Глава 33

Добежав до крыльца казармы, Ярослав с Архиповым остановились, дыша как загнанные лошади.

— Вотан, ты полный придурок! — Заявил Архипов. — Хорошо, что это не надолго.

— Это почему?

— Потому что теперь Бакуничев тебя гарантированно закопает.

— Угу, — Ярослав с наслаждением впился в шоколадный батончик, — палка-копалка отсохнет.

Архипов засмеялся и присоединился к уничтожению практически трофейных сладостей.

На следующее утро у кадет началась “настоящая” жизнь — рота заступала в первые свои наряды.

“Блатными” нарядами считались наряды по бане и чепку (солдатское кафе с элементами мини-магазина). Хорошими были наряды в учебном корпусе и штабе. А худшими — наряды по КПП, роте и столовой. Последние почти всегда заканчивались взысканием. Из наряда по КПП весь наряд часто отправиться на гауптвахту. Дежурство по столовой редко обходилось без побоев, кадет били все — от начальника по столовой до поваров. А из наряда по роте можно было запросто не вернуться.

Разумеется, никто не кого не убивал. Просто кадет мог стать “вечным дневальным” заступая в наряд через день. И это становилось проблемой всего взвода, ведь постоянные наряды и хорошая учеба, как злодейство и гений — вещи несовместимые.

А худшим участком в наряде по роте был, разумеется, нужник или как требовали его именовать — “комната для умывания”. На него почти всегда ставили наиболее неугодного начальству кадета.

Неожиданно в первый же свой наряд этим кадетом оказался Ярослав Вотан. Архипов же попал в наряд по столовой. Тоже не самое приятное место.

Поддерживать чистоту в ночное время не сложно, труднее не заснуть, когда стоишь на тумбочке 2 положенных часа.

Ярослав нашел выход из ситуации. В комнате отдыха для сержантов стояла плохонькая, но исправно работающая капсульная кофеварка. Назвавшего приготовленную из капсул жидкость темного цвета “кофе” следовало бы измазать дегтем, извалять в перьях и выставить у позорного столба на центральной площади.

Но с задачей “не уснуть” капсулы справились отменно. И вовсе не из-за высокого содержания кофеина, просто после них Ярославу каждые полчаса хотелось посетить уборную. И хотя устав прямо запрещал покидать пост, он решил, что здесь применимо правило: “если события никто не видел, значит, его не было”.

Ярослав сделал открытие: если лечь спать в шкаф для хранения шинелей, то в нем будет теплее, чем в спальне. А еще утром не придется заправлять кровать.

Когда рота ушла на занятия, Ярослав поручил уборку Конфузику — одно из немногих, с которым робот справлялся без причинения существенного вреда окружающему пространству.