Корпус Вотана (Недомаг-мажор) (СИ)

Ярослав почти бежал по мощеной гладкими от времени, солнца и тысяч ног камням мимо статуй своих прославленных предков, имеющих примерно такое же сходство с оригиналами, как боксер-тяжеловес с балериной. Гуго Вотан, славный тем, что душил диких медведей голыми руками и одевавшийся в содранные с них шкуры, немало подивился своему облику ухоженного метросексуального мужчины средних лет, словно сошедшего с обложки модного журнала.

Наконец, они достигли трехэтажного здания из красного кирпича, окруженного чахлым газоном. Подход к нему охранял памятник лысоватого человека с бородкой, указывающего рукой в противоположную от здания сторону. Почему Эльзидар Вотан решил увековичь образ “любимого верного ученика”, как он его называл, было известно ныне только профессиональным историкам. Но памятник никто не трогал и не переносил в музей.

Возле крыльца ждал подросток с лицом красивым и наглым. Таких без ума любят девочки, и ненавидят мальчики. На нем был черный китель с нашивками сержанта, брюки с серебряными лампасами и отражавшие свет Солнца ботинки. Увидев Сурового, мальчишка вытянулся, словно его растягивали на дыбе и пожирал глазами приближающегося офицера. Когда между ним и полковником осталось четыре метра, сержант ломающимся голосом крикнул: “Здравия желаю, товарищ полковник”! Ярослав его пожелания не разделял. Сержант ему понравился не больше, чем командир. Было в этом на год или два старше его подростке что-то неприятное, как червяк в сердцевине сочного и красивого яблока.

— Кадет Вотан, представляю Вам непосредственного командира — сержанта-воспитателя Никиту Смирнова. Все вопросы службы и быта решаете через него. — Смирнов, переодень пополнение и поставь на довольствие. Я отдыхать.

В холодильнике холостяцкой комнаты полковника ждала бутылка водки, от смакования которой его отвлек визит ненужного нового подчиненного.

— Есть, товарищ полковник! — Суровый лишь досадливо махнул рукой на излишне ретивого сержанта.

— Значит так, новенький. — Начал Смирнов инструктаж, едва офицер скрылся за дверью подъезда. — Мне до фонаря, кем ты был на гражданке и кто твои родители. Теперь я для тебя папа, мама и господь бог. Здесь, в Корпусе, ты салага и будешь оставаться им, пока не докажешь обратное. Если есть вопрос, говоришь: “Разрешите обратиться, товарищ”… И добавляешь звание. Для любого действия спрашиваешь разрешения у вышестоящего начальника: есть, пить, срать… Все приказы в нашем взводе выполняются бегом. Первый взвод — всегда первый во всем. Ответственность коллективная — накосячил один, отвечают все. Понятно?

— Понятно.

— Не “понятно”, а “так точно, товарищ сержант”. Даю тебе три дня, чтобы освоится, потом буду наказывать. Сейчас идем на склад получать форму. Потом познакомлю тебя с коллективом. За мной, шагом марш!

Глава 5

Вещевые и продовольственные склады находились под землей в северной части замка. Вотанам требовались большие и вместительные хранилища под накопленные кланом сокровища. Искусственные пещеры рылись с момента основания замка, вплоть до начала 19 века, когда бывшая резеденция была передана под Кадетский Корпус Вотана.

Легенда гласит, что хранилища создавались руками гномов. Правда гораздо прозаичнее и суровее. Для возведения замка и всех его помещений использовались десятки тысяч пленников и заключенных, которых Вотанам с удовольствием поставляли многочисленные земные императоры, цари, князьки и диктаторы. Этих же работников использовали для человеческих жертвоприношений, чтобы укрепить магическую защиту замка. Судя по записям в книгах хозяйственных Вотанов, за 1000 лет в строительных работах приняло участие полмиллиона человек. В книгах указано все: возраст, пол, количество отработанного времени, количество и стоимость одежды и пищи. Пустует лишь графа “произведенный расчет”, зато в строке “дата выбития” для всех указан праздник Маннаблот — традиционное время человеческих жертвоприношений…

Прежде чем добраться до склада, Ярослав с сержантом миновали три контрольно-пропускных пункта, где на каждом у Смирнова проверяли документы, сканировали отпечатки пальцев и радужку глаза, а по-поводу сопровождаемого звонили в штаб. К концу пути кадет Вотан был опустошен не только физически, но и морально. Хотелось одновременно пить, курить и кого-нибудь убить. И Ярослав был близок к тому, чтобы в 14 лет реализовать все три пункта, оставалось определиться с их последовательностью.

От неожиданной и преждевременной смерти “наступившей вследствие удара тупым предметом по-голове”, как записали бы в отчете, Смирнова спасло появление заветного спуска в подземелье и ожидавший их начальник вещевого склада — майор Подопригора — низенький пузатый крепыш с вечно крастным от непомерной работы лицом. Подопригора был потомственным “интендантом” и особенно гордился тем фактом, что его прадеда лично приказал повесить не кто-нибудь, а сам прославленный генерал-фельдмаршал Суворов во время своего знаменитого Альпийского похода.

— Мне вас что, целый день ждать? Думаете, у Ивана Сидоровича других дел нет?