Корректор жизни

Лучше пройтись спокойно, с достоинством, не отвлекаясь на пустопорожние разговоры, - сегодня суббота, выходной день. Да, к тому же, солнечно и сухо. Господин Драгош надел светлые брюки и серый летний пиджак с коротким рукавом поверх кремовой трикотажной футболки "поло": если станет жарко, пиджак можно снять, сложить подкладкой наружу и перекинуть через руку, а вид при этом останется приличный.

К ногам господина Драгоша подкатился мяч, упущенный играющими на мостовой детьми. Несмотря на возгласы: "Дяденька, пасните мячик!", господин Драгош молча, не оборачиваясь в сторону детей, перешагнул через мяч и продолжил свою субботнюю прогулку.

Пройдя по Бернардацци до Армянской, господин Драгош собрался ее пересечь, пройти еще немного и преодолеть шумную улицу Котовского, поскольку решил дойти сегодня до Озера и погулять вокруг него.

Нет ничего лучше прогулки вокруг Озера!

Во-первых, пока до него дойдешь, твой ум и твою душу успокаивает размеренный ритм кварталов верхней части Города, на тебя великолепными резными дверьми смотрят прекрасные особняки, из-за заборов к тебе тянутся ветви деревьев...

Когда же ты пересечешь Садовую, вспоминая бессмертное: "не пройти по Садовой в день цветения липы? - Нет, это не для меня!", и углубишься в самую необычную на свете улицу - Университетскую, на которой крыши домов слева находятся на одном уровне с порогами домов справа, ты уже почувствуешь приближение этого магического места: величественного ансамбля холмов, оврагов, воды и безбрежных далей, называемого Озером.

Но в этот день господину Драгошу не суждено было погулять по аллеям парка, окружавшего озеро.

На углу Армянской и Садовой словно именно его поджидал друг детства Вася Тимченко, бывший шофер, ныне спившийся. Вася стоял возле углового магазина, ожидая кого-нибудь, кто поможет ему собрать на первую бутылку. Увидев Раду, он замахал рукой и, как ему казалось, бодро и радостно поприветствовал:

-- Буна диминяца, домнул Драгош!

-- Привет, Вася, привет, - нехотя ответил господин Драгош, и продолжал двигаться вперед, пытаясь перейти Садовую, понимая, впрочем, что от расплаты не уйти.

-- Что, брезгуешь старому другу руку подать? - не унимался Вася, - Да я шучу, шеф! Лучше, господин инженер, помоги пролетариату, пока он не стал могильщиком буржуазии.

Господин Драгош знал, что у него в кармане два лея, отдавать которые было жалко и антипедагогично, поэтому он подошел к газетному киоску, купил за пол лея газету, собираясь пол лея отдать Васе, а один лей оставить себе, но не тут-то было: опытный Вася мгновенно просчитал всю комбинацию:

-- Спасибо, брат, как раз лея нам и не хватало! - с этими словами Вася сгреб монету с ладони Драгоша и, продолжая благодарить старого школьного товарища, чью доброту он никогда не забудет, поспешил к магазину, пытаясь перехватить спускающуюся со ступенек старушку, - Мадам Коган, разрешите вам помочь...

Господин Драгош вздохнул, свернул газету трубочкой и перешел на другую сторону улицы, оказавшись у входа на старинное Армянское кладбище.

Вход на кладбище был отмечен высокой каменной аркой, несоразмерной в своем великолепии с окружающими домишками и оградой, слева от которой торговали цветами, а справа сидел старик нищий, задремавший ненадолго, и поэтому пропустивший господина Драгоша без комментариев.

"Зайду-ка я на кладбище, - подумал господин Драгош, - давно я тут не был, а здесь так хорошо, так тихо. Посижу-ка я здесь, у центральных могил, а потом дальше пойду. Да и к могиле отца надо бы подойти..." С этими, или похожими на эти мыслями господин Драгош сел на садовую скамейку рядом с красивой могилой княгини Дадиани, умершей много более ста лет тому назад.

Перед ним была площадь, справа - церковь Всех Святых, слева - дорога, поворачивающая к входу на кладбище. На противоположной стороне площадки вплотную друг к другу теснились могилы наиболее знатных и богатых горожан, умерших в последние два века.

Раду Драгош, живя рядом с кладбищем всю жизнь, знал его, конечно, как свои пять пальцев. Во времена детства кладбище было местом их ребяческих забав и игр, им были доступны многочисленные дореволюционные склепы и часовни, лишившиеся присмотра из-за бесконечной череды войн и революций. Они еще застали не разграбленные могилы, они еще видели в гробах, вытащенных из ниш склепов, иссохшие трупы старух с нетленными длинными волосами и хорошо сохранившимися кружевами, их старшим товарищам еще доставались пуговицы с мундиров, золотые зубы, кольца...

Став постарше, они с друзьями ходили сюда просто так, чтоб распить бутылочку-другую вина. Все входы в склепы к тому времени уже забетонировали, или заварили сварочным аппаратом. Посетителей на кладбище было немного, хоронить на нем перестали. Только очень больших начальников иногда хоронили здесь, а простой народ хоронили на новом кладбище с поэтическим названием: "Дойна".