Коррекция

— Это вам! — сказал он, передавая Алексею большой запечатанный конверт из плотной бумаги. — Я, собственно, из-за этого сюда и приехал. Проверка — это только предлог, ее через пару недель должен был проводить совсем другой человек. Пакет на случай своей смерти оставил Берия. Министр в курсе и сделает все, что необходимо. Возьмите бумагу и пишите рапорт на увольнение из органов. Подпишите его двадцатым декабря. Удостоверение я у вас заберу после того, как покинете Центр. Приказ о вашем отзыве в министерство уже подписан, и я его отдал в кадры, так что проблем с вывозом вещей у вас не будет. Приказ на ваше увольнение будет подписан, как только я передам рапорт. В пакете должны быть паспорта на другую фамилию, комсомольские билеты и удостоверение лейтенанта ГБ. Последнее — липа. Дается на всякий случай. Выполнено качественно, но проверку не пройдет, имейте это в виду. Кроме того, там ваши свидетельства о рождении, трудовые книжки и военный билет, согласно которому вы уже свое отслужили. В паспортах есть выписка с прежнего места жительства. И внимательно изучите вложенные распечатки с биографией. По пакету все. Сможете здесь разжиться транспортом? Не хотелось бы вас вывозить самому.

— Не проблема, — ответил Алексей. — Директор даст свою машину. Спасибо вам большое! Когда вы выезжаете?

— Выезжаю в три часа. Тогда нормально успеваю на поезд. До города поедете следом за мной, а на вокзале сдадите удостоверение. Оружие можете оставить себе.

— О смерти Берии ничего не скажете?

— Следствие только начато, и все материалы засекречены. Я сам ничего толком не знаю. Слышал краем уха, что дело очень мутное, и все концы хорошо подчищены. Лично я не верю, что это разборки в верхах. Не те сейчас люди у власти, а свои посты они и так бы получили лет через пять, причем много неприятной работы выполнил бы Берия, а теперь им ее придется делать самим. Скорее всего, это или месть за чистки партийного аппарата, или заграничный след. У вас есть здесь дела, которые нужно сдавать?

— Я здесь уже месяц только изображаю деятельность, — ответил Алексей. — Какие там дела! Сейчас сдам ключи от сейфа и кабинета и схожу к директору домой насчет машины. Можно позвонить, но заодно прощусь. Он все еще болен. Вот жену сейчас нужно срочно кем-нибудь менять, но это уж пусть болит голова у других. К трем часам мы будем на КПП.

Подполковник ушел, а Алексей забрал конверт, запер кабинет и заглянул к жене в приемную.

— Лида, срочно все бросай, через полтора часа уезжаем. Позвони в кадры, пусть дают замену. Меня отзывают в министерство, и приказ уже у них, так что и тебя никто не задержит. Отдай заодно мои ключи. А я побегу к Капице. Договорюсь насчет машины, заодно и прощусь.

Дома он первым делом вскрыл пакет. В нем было все, о чем говорил подполковник, и еще письмо Берии, адресованное Лиде. Капица жил в соседнем доме, поэтому визит к нему много времени не занял.

— Значит, он вам и после смерти помог! — сказал Пётр Леонидович, выслушав Алексея. — Надо же! Значит, не таким уж плохим был человеком. А насчет машины звони в гараж сам. Я уже говорил Василию, он в курсе. Поцелуй за меня Лидочку. Такого толкового и молодого секретаря у меня не было до нее и уже вряд ли когда будет. Если будет нужда, всегда обращайся, жаль только, что не могу сейчас дать адреса. Как думаешь, можно кому-нибудь рассказать о вашем вулкане? Я имею в виду там, за границей.

— Думаю, не стоит, — ответил Алексей. — Они и сами о нем узнают в конце века и будут отслеживать состояние. А случится все внезапно. Да и что можно сделать, убирать страну с четырьмя сотнями миллионов населения? И потом, это случится еще через сто лет. Вам почти никто не поверит, а того, кто поверит, не станут слушать правнуки. Мало ли что там фантазировал свихнувшийся прадед. Доказывать, что их не нужно спасать по другим причинам, не буду: вы все равно не поверите тому, что можно дойти до такого маразма.

— Мне действительно трудно поверить в то, что есть причины из-за которых можно обречь на смерть столько людей.

— Тогда посмотрите на все это немного с другой точки зрения, — сказал Алексей, уже давно пожалевший о своей откровенности. — Ученым не так сложно просчитать, что меньше всего пострадают СССР и Австралия. Ресурсы Австралии не очень велики, а в Союзе они на порядок больше, и находится он рядом. В моей реальности между нашими странами войны не было, здесь, если вам поверят, она неизбежна. В результате и Америка погибнет, и мы не спасемся. Поймите, излишков пищевых ресурсов в двадцать первом веке практически не будет, и чтобы создать запас продовольствия для прокорма населения Штатов хотя бы лет на пятнадцать, придется его забирать у других народов, обрекая их на голод и смерть. И они это с легкостью сделают. Не беритесь судить о будущем на основе ваших теперешних представлений, слишком уж сильно все должно измениться. Если я доживу и буду хоть что-то значить в то время, постараюсь спасти и американцев. Но не всех, а только тех, кто этого заслуживает и захочет, чтобы его спасали. Я вас не убедил?