Коррекция

— Ну что ты, малыш! — успокоил он ее. — Ничего не имею, даже против чужих, особенно если они еще не шумят. Просто мальчишке еще нет семи лет и он быстро устанет и заснет. Ночь напролет мы за столом сидеть не будем, а оставить его у нас негде. И что, через весь городок в мороз тащить спящего ребенка на руках? Жили бы рядом, тогда дело другое.

— Тогда может нас кто-нибудь пригласит?

— Вот этого я не знаю, — засмеялся Алексей. — Завтра поговорю на эту тему в лаборатории, у кого какие планы.

Через неделю в Саров приехал Берия. Первым делом он посетил директора КБ Зернова.

— Здравствуйте, Павел Михайлович! — сказал он, быстрым шагом зайдя в кабинет. — Чем обрадуете? Как изделие?

— Все идет по графику, — ответил Зернов. — Если бы нам разрешили его доработать, сделали бы на месяц раньше. И вес был бы наполовину меньше.

— Он решил не рисковать, — ответил Берия. — У американцев взорвалась, должна взорваться и у нас. А доработки введете уже во вторую. Ускорить никак нельзя?

— Может и можно, — пожал плечами директор. — Только без меня. Голова у меня на плечах только одна, как бы ее невзначай не оторвали за неудачу. Вы с какой целью приехали? От меня что-то нужно?

— Побеседую с людьми и проверю ход работ, — ответил Берия. — В Москве отчитаюсь. Я узнал, что Курчатов уже два дня, как здесь. Он у себя?

— Минут двадцать назад звонил, что пошел во второй заводской корпус. Вернуться он бы не успел, поэтому ищите там. С вами пройти?

— Не нужно, не заблужусь, — отказался Берия.

Искать Курчатова не пришлось, он сам вышел из заводского корпуса вместе с главным конструктором Харитоном, когда Берия и сопровождавший его телохранитель были от него в полусотне шагов.

— На ловца и зверь бежит! — довольно улыбнулся Берия. — Здравствуйте, товарищи!

— Здравствуйте, Лаврентий Павлович, — одновременно с Харитоном поздоровался Курчатов. — Вам кто из нас нужен?

— Вы и нужны. А с Юлием Борисовичем мы поговорим позже. Давайте просто прогуляемся по территории. Мороз вроде несильный. Я хочу, чтобы вы рассказали о поездке в «Сороковку». Выудили что-нибудь ценное из нашего пришельца?

— Выудил, — хмуро сказал Курчатов. — Дела на комбинате идут хреново и на это меня натолкнул ваш Алексей, хотя он на нем ни разу не появлялся.

— В чем дело? — насторожился Берия, всю веселость которого как ветром сдуло.

— Он мне рассказал о двух известных ему авариях и сказал, что их было больше. Вторая, которая сопровождалась сильным взрывом и вызвала загрязнение двух сотен поселков и самой «Сороковки», меня пока не волнует, до нее еще ждать восемь лет. А вот первая случится уже в следующем году.

— И что это будет?

— Он сказал, что выйдут из строя выпарные аппараты, и мы начнем сливать все в реку напрямую. Пострадают сто тысяч человек, да и сама «Сороковка» загрязниться еще больше. Нам Алексей не верит и считает строительство там центра и реактора дурным делом.

— Что-нибудь предприняли?

— Поехал к директору и потребовал собрать совещание главных специалистов. Как выяснилось, из-за высокой нагрузки корпуса выпарных аппаратов разрушаются от коррозии слишком быстро. Никто не рассчитывал на такую концентрацию солей.

— А почему молчали?

— Объясняют тем, что до весны все равно ничего не получится сделать. Разгильдяйство, конечно. Наверняка так и рассчитывали, что мы дадим добро на слив в реку. Деваться-то все равно некуда.

— А что можно реально сделать?

— Много чего. Котлованы в мороз рыть не будем, но завезти цемент нужных марок для бетонирования нужно. И корпуса новых аппаратов нужно заказывать прямо сейчас. Емкости из нержавейки под отходы можно будет варить на месте уже через пару месяцев. Я отдал все рекомендации Ванникову.

— Я с Борисом Львовичем сам на эту тему поговорю. А что там по реактору?

— До конца разобраться не могут, поэтому предлагают проверить по упрощенной технологии. Если пойдет реакция, значит, никаких сомнений нет, и можно строить опытный реактор. Там несколько задач, которые нужно распределить между исполнителями. Сами пока пытаются разобраться с накопителями. Я говорил с ребятами. Нет у них особых надежд во всем быстро разобраться, слишком уж там все сложно. Но говорят, что сделать можно. Если не прямо сейчас, то в недалеком будущем.

— А что говорит Алексей?

— Он говорит, что в его книжках будущее страны, но нам это пока не по зубам. Нужно малость оклематься после войны и немного развязаться с атомным оружием. Слишком уж велики масштабы работ. Но исследования и подготовку к ним уже нужно вести. И даже строить опытный образец, но только не в «Сороковке». И я с ним согласен. Производственные мощности комбината замкнуты на него самого. Фактически для разработчиков и строителей все нужно строить с нуля. Так почему там, а не в другом месте? Мне не понравилось, что когда разговор зашел о том, что им там остаться надолго, он стал сильно нервничать, хоть и старался это скрыть.

— Думаете он что-то знает и не хочет говорить?