Коррекция

— Передал одну из своих книг через его сына. Не те, которые изучаете вы, у меня были и другие. Книги, в которых подробно описывалась история страны до конца века. Причем не просто текст, еще около тысячи фотографий. Можно подделать несколько, но не столько же. А на многих было такое, на что у ваших современников просто не хватило бы фантазии.

— Ему нельзя было такое давать!

— Это, дорогой Пётр Леонидович, эмоции! — возразил Алексей. — На днях мы отмечали его семидесятилетие. Люди не вечны, а ему не безразлично, что после него останется. Чтобы объективно оценить роль этой личности, нужно знать намного больше того, что вам известно. Мне на эту тему говорить запрещено. Могу лишь сказать, что сейчас ликвидируются последствия многих ошибок, а еще больше таких, которых не будет вовсе. Не нужно все валить на этого человека, уверяю вас, что было много других, при которых было бы гораздо хуже. Вспомните своих детей. Бывало же, что они кричали, капризничали и мотали вам нервы десятком других способов?

— Дети — это дети, — сказал Капица. — С возрастом все проходит. Главное — правильно воспитать.

— Золотые слова! — кивнул Алексей. — Подпишусь под каждым. У общественного строя, как и у человека, есть период становления. Вы же не убиваете маленького ребенка за эгоизм и жестокость, а стараетесь вытравить из него это воспитанием. Вам понравилось в Англии? Впрочем, можете не отвечать. А теперь вспомните их историю. Как нарождался капитализм в Англии, и сколько крови пролилось! Эту их демократию пришлось вырывать у правящего класса зубами. И учтите то, что Англия долго доила половину мира, а у нас в активе была послевоенная разруха и нищее безграмотное население.

— А почему вы вообще пришли? В чем цель? Подмять под СССР весь остальной мир?

— Пуп надорвем его под себя подминать, — ответил Алексей. — Много было желающих рулить миром, так ни у кого не получилось, по крайней мере долго. И мои книги дадут только временное преимущество. Главная цель не в реакторах, а в исправлении допущенных ошибок. А пришел… Просто все пришло к очень печальному финалу и кто-то решил это переиграть.

— Неужели война? — недоверчиво спросил Капица.

— Нет, войны не было. Так, обменялись ядерными ударами с Китаем. Геологический катаклизм и длительное изменение климата. Девять людей из десяти погибли, а выжившие… многим из них лучше было бы тоже погибнуть. Но все это еще очень нескоро.

— И это нельзя предотвратить?

— Вот что, Пётр Леонидович, — сказал Алексей, посмотрев на часы. — Мы с вами заговорились, а уже восьмой час. Давайте собираться и идти домой. Сначала к вам за Анной Алексеевной, а потом все вместе ко мне. У меня большой стол, а пригласили только три пары, так что вас усадим без труда. И елка у нас есть, в отличие от вас. Я вам потом, если хотите, многое расскажу. Говорить об этом другим не советую, все равно никто не поверит. Скажут, что у вас умственное расстройство из-за чрезмерной научной деятельности. А сейчас нужно обо всем забыть и немного отдохнуть и повеселиться. Я вам хорошие анекдоты расскажу, а Гольдберг принесет гитару. Вы когда вот так сидели с друзьями, ни о чем не думая?

— Уже и забыл, — немного растерянно ответил Капица. — Говорите, там сильный ветер?

— Метет, но не настолько сильно, чтобы вызывать машину. За десять минут дойдем. Не знаю, как для вас, а для меня в такой погоде есть своя прелесть.

— Ты хочешь, чтобы я приехал на заседание? — спросил Сталин Берию. — Зачем это нужно? С кем-то сложности?

— Ничего такого, с чем я бы не справился, — поспешно сказал Берия. — Просто Ворошилов пару раз высказался в том смысле, что я действую за вашей спиной и не обо всем ставлю в известность. Не хотелось бы действовать жестко. Ваше появление на Политбюро пошло бы на пользу.

— Я после этого юбилея что-то себя не слишком хорошо чувствую. Давай сделаем не так. Не я поеду разбираться с Климентом, а пусть он приезжает сюда. После совещания бери его и Кузнецова и приезжайте. А то у меня в последние два месяца из гостей нет никого, кроме тебя. Посидим за столом, а потом я с ним поговорю. У тебя на его место есть кандидатура?

— Я бы его заменил Шаталиным. После смерти Маленкова мы с ним сблизились. И Молотова, по-моему, пора убирать из Политбюро. Он в последнее время сильно сдал и редко появляется на заседаниях. Фактически он сейчас вообще ничем не занят.

— Подготовь все свои соображения по кадрам. Вам еще сколько чистить партаппарат?

— За пару месяцев должны управиться.

— Тогда запускай подготовку к съезду. На нем всех и поменяем.

— Все сделаю. Сегодня же скажу Кузнецову. Не курили бы вы? Врачи ведь…

— Поздно мне бросать, Лаврентий. Ты недавно ездил в этот Центр? Не ошиблись мы, послав туда Капицу?

— Работает нормально. Ему уже на даче все осточертело, поэтому долго не ерепенился. Пытался ставить свои условия, но ему сразу сказали, что другого предложения не будет. Смутьян, но в работе реактора быстро разобрался. И с накопителями у них большие подвижки.

— Ну и когда это все у нас будет?