Коррумпированный Петербург

Нельзя не остановиться и на психологических особенностях лиц, замешанных в коррупции. Прежде всего, их корыстные потребности недостаточно сдерживаются социальными потребностями соблюдения нравственных законов общества. Хотя сами корыстные устремления, как правило, начинали складываться от нужды, а затем входили в обыденную норму поведения. Одна из особенностей взяточника – двуличность, способность приспособиться к меняющейся обстановке. Своим развитием коррупция обязана и назначениям на государственные должности по блату или протекции, когда не брались в расчет нравственные и деловые качества кандидатов.

Взяточничество переплеталось с другими злоупотреблениями и прочими напастями, которые как бы в одночасье захлестнули страну с весны 1985 года. Изменились и условия работы следователей. Теперь их уже не просто отстраняли от ведения «скользких» дел, а привлекали к ответственности за «попытку возведения напраслины на честных людей».

Успокаивает, к счастью, то, что честных людей все-таки больше, как говорит известная пословица. Увы, народная мудрость не поясняет, что этото честное большинство и ставят в положение, когда не дать взятку попросту невозможно.

К 1987 году положение настолько обострилось, что ГУВД Ленинграда по собственной инициативе собрало и обобщило всю оперативную информацию о лицах, так или иначе замешанных во взяточничестве. Даже беглого взгляда на скупые строки цифр хватало, чтобы сделать неутешительный вывод – процесс коррупции принял лавинообразный характер. И далее нарастал как снежный ком, вовлекая в свою орбиту все большее число чиновной братии. Тот же 1987 год положил конец карьере тогдашнего члена Политбюро, бывшего первого секретаря Ленинградской партийной организации Г.В.Романова. По некоторым сведениям, ему вменялись в вину два эпизода. Это свадьба дочери, на которую он якобы затребовал из Эрмитажа сервизы, поднесенные в дар Екатерине Великой немецкими мастерами. Говорили, что разгулявшиеся гости побили бесценный фарфор, а известие об этом вызвало у директора Эрмитажа Б.Пиотровского сердечный приступ. И наконец – морская прогулка на яхте с шампанским и женщинами вблизи нейтральных вод, пресеченная бдительными пограничниками. Впрочем, последний эпизод народная молва приписывала также и Толстикову – председателю горисполкома. Так или иначе, но подобных «чудачеств» зарвавшимся чиновникам в 1987 году уже не прощали.

Всего же в тот год к ответственности было привлечено не более одного процента всех лиц, заподозренных во взяточничестве. Среди тогдашних мздоимцев лидировали, конечно же, те, кто имел доступ к неким благам – дефицитным товарам ширпотреба, продуктам питания, услугам. По данным УБХСС, незаконные денежные суммы за свои услуги получали до 95 процентов всех работников торговли, от продавщиц и официанток, до начальников баз и различных торгов. За деньги покупались любые товары, услуги и должности. От работников торговли несколько отставали врачи (наверное, мешала клятва Гиппократа). Но и среди них были свои лидеры, шедшие вровень с торгашами. Это онкологи, опередившие дантистов и гинекологов. До половины всех медицинских работников брали подарки. Следом шли работники культуры и сферы услуг.

Увы, впечатляющие ряды страшных цифр не могут дать всей полноты картины всеобщей круговой поруки. Конечно, должность официантки весьма ограничивает рамки, в которых она может злоупотребить служебным положением, а, скажем, возможности начальника торгово-закупочной базы – намного шире. Но сколько в городе – официанток? А сколько – начальников баз? Однако показатели их участия в процессе злоупотреблений по данным статистики одинаковы. Выходит, что каждый торговый начальник трижды-четырежды мздоимец и взяточник. Не хочется бросать тень на всех работников прилавка, наверняка среди них были и есть честные люди. Но что такое честность отдельно взятого индивидуума в ситуации повального взяточничества? Мало найдется тех, кто откровенно признается даже себе: «Да, я – взяточник». Они – где-то там, в других кабинетах, магазинах, парикмахерских… «А я просто не смог отказать хорошему человеку и принял его подарок». Не в этом ли двойном стандарте сознания кроются корни сегодняшнего беспредела коррупции?

Тогда, в 1987 году, ГУВД предлагало свои обычные рецепты – обеспечить органы правопорядка транспортом, повысить профессиональный уровень работников, снизить текучесть кадров повышением зарплат, предоставлением жилья и других льгот. Государство и общество, по возможности, удовлетворяли растущие запросы правоохранительных органов. Но, увы, чисто формальные меры по усилению и укреплению органов охраны правопорядка не смогли приостановить развитие коррупционных процессов. Официальный документ ленинградского ГУВД десятилетней давности характеризовал сложившуюся ситуацию следующим образом: в стране действует система преступного перераспределения национального продукта, у граждан сформировалось устойчиво-негативное отношение к властям, крайняя степень недоверия к любым их заявлениям и попыткам действий.