Коррупция в Политбюро: Дело «красного узбека»

На декабрьском Пленуме ЦК КПСС, на ХХII съезде партии я хвалил товарища Хрущева. А кто не хвалил его? Критика в мой адрес правильная. Он в то время много работал, был Председателем Совета Министров СССР, Первым секретарем ЦК КПСС. Я хвалил не доклад Хрущева, а доклад Президиума ЦК КПСС. И я, как коммунист, преданный делу партии, предан и директивам партии. Если в какой-то мере вношу вклад в успехи узбекского народа в духе директив Центрального Комитета КПСС и правительства Советского Союза, я буду счастлив вместе с вами. (Аплодисменты.)

Узбекский народ – любвеобильный народ и, конечно, мы выражаем свою любовь восторженно. Мы высказывали через товарища Хрущева свою преданность ЦК КПСС, так как он являлся Первым секретарем ЦК КПСС, Председателем Совета Министров. В то время он многое делал, а потом допустил ряд ошибок в своей работе.

Вы прочитайте решение Центрального Комитета [коммунистической] партии Советского Союза. Там сказано о том, что Хрущев имел и заслуги. В первое время он работал хорошо, не все сто процентов его работы вычеркнуты. Он и теперь является членом ЦК КПСС, депутатом Верховного Совета СССР. Вся пропаганда Советского Союза хвалила товарища Хрущева, газета «Правда», радио, среди них и я хвалил вместе с товарищем Усмановым, стоя принимал письмо в адрес ЦК КПСС и Хрущева. (Аплодисменты.)

Товарищ Усманов говорил здесь, что я в душе не согласен с критикой недостатков Хрущева. Это – неправда. Во-первых, я выступил на Президиуме ЦК КПСС с критикой в адрес Хрущева. Там сидели члены Президиума и они знают мое выступление.

Товарищи, это честь Компартии Узбекистана, что она смело вскрывает недостатки Хрущева, а я тоже выступил на Президиуме ЦК КПСС и требовал снятия с работы товарища Хрущева. В стенограмме мое выступление записано.

Об итогах ноябрьского Пленума ЦК КПСС я сделал доклад по поручению Президиума ЦК КП Узбекистана на областном партийном активе в Ташкенте, выступил с докладом по поручению Президиума ЦК КП Узбекистана на партийном активе ТуркВО, Иван Иванович (И. И. Федюнинский – командующий ТуркВО. – Ф. Р.), сидящий здесь, присутствовал. Я выступал по этому вопросу в областях, в Нукусе, в аппарате и на Президиуме ЦК. Так что я не отмалчивался, как утверждает товарищ Усманов, а отвечал на любые вопросы. Совесть у меня чиста.

У нас были разногласия с товарищем Хрущевым. Я хочу о них рассказать. Два года тому назад, члены Президиума ЦК республики знают об этом, мы выдвигали вопрос о том, чтобы городу Янгиер присвоить имя Ленина. В 1918 году Ильич подписал декрет об освоении Голодной степи, об отпуске на эти цели 50 млн. рублей. Товарищ Хрущев нас не поддержал, сказал, что это неправильно, что Ленин не был в Голодной степи. У нас было образовано производственное управление и мы хотели его именовать Ильичевским. Товарищ Хрущев тоже за это нас ругал. Несмотря на это, мы назвали район Ильичевским.

Во многих городах горкомы партии были ликвидированы, а мы считали, что Ташкентский горком ликвидировать нельзя. Это столичная партийная организация, сюда приезжает много иностранцев, имеется очень крупная промышленность. Мы пошли к нему один раз, он ругал, второй раз отругал, третий раз пришли, а у него лежит записка – ликвидировать горкомы. Третий раз он сказал: «Черт с вами». Как известно, наш горком остался.

Вот у нас есть доклад о создании промышленных обкомов партии. Прошло два месяца, и от нас потребовали внести предложение. Мы написали, что создание промышленных обкомов партии и облисполкомов в Узбекистане считаем нецелесообразным. Письмо послали в ЦК КПСС. Присутствующие члены Президиума знают. Идти против Хрущева – надо было иметь крепкое сердце, он нас не убивал, но ругал.

Прошло 9 месяцев, мы внесли предложение – ликвидировать Самаркандский промышленный обком, а это означало идти против Хрущева, который был инициатором разделения обкомов. Мы ставили три раза этот вопрос, я выступал, просил от имени Президиума ЦК КП Узбекистана, ЦК КПСС принял решение создать в Самарканде единый обком партии.

В Узбекистане было 115 районов, а после перестройки, проведенной по настоянию Хрущева, оставили только 61 район. Многие населенные пункты оказались отдаленными от райцентра на 300 километров. Трудно было колхознику разрешить свои нужды, запросы в районных организациях. Мы добились разрешения разукрупнить ряд районов и создать 10 новых районов. Теперь ошибки Хрущева исправляются. ЦК КПСС разрешил нам создать 12 новых районов.