Корсар

Молчу, потому что могу не удержаться и наговорить лишнего. Смотрю на часы и понимаю, что безбожно опаздываю в “Долину вкуса”. При всём желании уже никуда не успею, потому достаю телефон и отправляю сообщение начальнику. Через пару минут, за которые успела напридумать себе всяких ужасов и лишний раз мысленно обругать беспечного брата, приходит ответ, разрешающий смену пропустить. Вот и славненько, а то, боюсь, ни на что я сегодня не годная, после всех этих приключений и опасных виражей.

Артём допивает чай, а потом вскакивает, что-то вспомнив. Бежит в коридор, надевает куртку, обувается и, крикнув: “Вернусь утром”, убегает так быстро, что даже не успеваю его остановить. Просто растерялась, а, когда понимаю, что он просто-напросто сбежал, готова разрыдаться, как ребёнок.

В доме воцаряется полная тишина, а я остаюсь наедине со своими мыслями, и всё чаще они кружатся вокруг Родиона. Вернее, Роджера. Думая о нём, ощущаю, как странно стучит сердце. Такой большой, рыжий, борода, повязка… и правда, Роджер. А ещё у него очень тёплые ладони, и красивая улыбка, добрая и открытая.

И деньги. Ведь не мог столько Артём заработать, я не дурочка. Тогда почему ему их дали? Не верю в меценатство, в доброту и искренность верю с большой натяжкой, потому эта ситуация выбивает из колеи. Когда в жизни привык к толчкам и затрещинам, чужое благородство воспринимается как издёвка.

Как бы выяснить, что всё это значит? Ждать, пока Роджер сам мне позвонит? И позвонит ли вообще — неясно, а от любопытства могу ведь лопнуть в любой момент.

Нет, не хочу сидеть на одном месте и ждать с моря погоды. Я должна связаться с Роджером и узнать, зачем он это сделал. И самое важное, что в ответ попросит. Вот, решено, именно так и поступлю. Но как найти его контакты? Домой ехать? Неприлично, да и денег совсем не осталось, чтобы доехать даже на маршрутке...

“Долина вкуса”, точно! Как я сразу не додумалась? Беру телефон со столика и набираю номер Иры — нашего оператора и моей подруги. В базе хранятся номера телефонов всех клиентов для акционной рассылки, значит, можно узнать и телефон Роджера.

— Не занята? — спрашиваю, когда Ира снимает трубку.

— Нет, дорогуша, для тебя я свободна всегда, — смеётся Ира и чем-то шелестит. — Чего хотела?

Понять бы ещё самой, чего хочу на самом деле...

— Ты можешь помочь номер телефона одного заказчика выяснить?

— Влюбилась, что ли? — сразу вскакивает на любимую лошадку. — Если так, всегда готова помочь!

— Нет, ни в кого я не влюбилась, просто нужно кое-что выяснить у него. Поможешь?

— Диктуй фамилию или адрес, найду в два счёта. Только молчок, а то начальство голову оторвёт.

После того, как я говорю данные Роджера, которые запомнить смогла, Ира заверяет, что всё будет сделано в лучшем виде и отключается. Проходит не больше минуты, а мобильный весело пиликает, оповещая о пришедшем сообщении. В нём номер телефона Родиона Мещерского, а я не знаю, как лучше поступить. Позвонить сейчас? Или всё-таки дождаться, когда сам на связь выйдет? А сказать что? “Здрасти, зачем вы дали моему брату столько денег? А ещё, не подскажите, что я вам за это должна?” Три раза “ха-ха”, глупости какие-то, но руки быстрее мозга, и вот уже звучит зуммер, и щёлкает что-то на линии, а звук усталого голоса проникает в сознание:

— Ева? Что-то случилось?

Он явно удивлён звонку, а внутри меня тепло разливается, что узнал, номер мой занёс в телефонную книгу. Это так… странно и волнительно.

— Да… я, — выдавливаю из себя, крепко зажмурившись, потому что нервы натянуты стальными тросами, вот-вот порвутся, так напряжены. — Привет.

Ну вот, самое страшное позади, ура!

— А я ведь уже твой номер собирался набирать, — произносит, чуть растягивая звуки, словно размышляет о чём-то, а у меня сердце в ушах стучит. — Забавное совпадение. Но ты так и не ответила, почему звонишь? Что стряслось?

Давай, Ева, ты сможешь!

— Нет, всё нормально, просто я хотела поговорить… о деньгах этих, — выдыхаю, словно в океан с высоты ныряю. — Скажи честно, ведь Артём не мог столько выиграть? Такого не бывает.

Роджер молчит и только дышит тяжело в трубку. Это красноречивее всяких слов, потому говорю:

— Я поняла… Но зачем?

Наверное, не одной мне сейчас сложно, но лучше ведь разобраться во всём сразу. Так проще и легче жить.

— Хм, какой вопрос интересный, — хмыкает в трубку и мне кажется, что улыбается. — А главное, очень простой. Но честно, я не знаю, что тебе ответить. Допустим, просто захотелось. Устроит?

— Нет, не устроит. Потому что это огромные деньги, чтобы “просто захотелось”. И ты не обязан свои отдавать.

— Не обязан, конечно, — смеётся, а у меня ладони влажные настолько, что трубку чуть из руки не выпускаю. Приходится вцепиться в неё покрепче, а Роджер продолжает: — Да и меня вообще сложно заставить что-либо делать. Как-то не привык делать что-то по указке.

— Самодур, что ли?

— Вроде того, — смеётся, а я понимаю, что и сама улыбаюсь, как дурочка. — Но если вдруг тебя волнует момент возврата, то я ничего не приму, поняла? Считай, это на откуп моих грехов перед человечеством.