Корсар

Таверну наполнил возмущённый гул, на который я не обращал никакого внимания. Пусть ворчат, лишь бы не слышать этих отвратительных звуков.

— Так-то лучше, — произнёс я, строго посмотрел на скрипача и вернулся за стол.

За столом парни встретили меня удивлёнными взглядами. Я выпил с ними, наслаждаясь благословенной тишиной. Пожалуй, по уровню отвратности этот скрипач превосходил даже хиты мамбл-рэпа и детские песенки из китайских плюшевых игрушек. Вместе взятые.

— Ты чего так взъелся на него? — спросил меня Шон. — Музыка как музыка.

— Лучше уж пьяные песни слушать, чем такую музыку, — сказал я.

Я, честно говоря, ждал, что кто-нибудь из посетителей возмутится, потребует у скрипача продолжать во что бы то ни стало, начнётся конфликт, мордобой, поножовщина и смертоубийство, но музыкант просто собрал пожитки и с гордым видом удалился, погасив конфликт в зародыше. Пусть лучше выводит свои рулады в другой таверне.

— Вот взял и обидел музыканта, — посетовал Клешня.

— Художника обидеть может каждый… — тихо вздохнул я. — Ну в самом же деле, невозможно это слушать.

— Ты просто дикарь, московит, — хохотнул Шон. — У вас там небось такого не видали никогда.

Знал бы ты, друг мой, сколько всего можно повидать через интернет, ты бы наверняка взял свои слова назад. На меня вдруг накатил приступ ностальгии и информационного голода, каких у меня давно не случалось. Всё же человеку из цифровой эпохи трудновато находиться в обществе, где новость полугодовой давности считается ещё свежей. Тем более в Новом Свете, куда всё доходит с запозданием.

— Что нового на островах? Успели уже разузнать чего, или просто пьянствовали? — спросил я.

— Да особо ничего, всякая чушь, — пожал плечами Шон. — Про Тринидад болтали, да про войну. Война так и идёт, кончится чёрт знает когда, англичашки и не думают сдаваться пока.

— Как получат хорошенько по носу, так и сдадутся, — буркнул я.

— Дай то Бог, — хмыкнул Шон.

— Будь уверен, — сказал я.

— Нам-то что? С одними помиримся, других воевать пойдём, — сказал Клешня. — Да и вообще, был бы только повод. Мне главное, чтобы в трюме у них пошарить можно было.

Даже и не поспоришь. Но вообще, пьяные разговоры о политике я обычно терпеть не мог, потому что они часто перерастали в споры и ругань. Как там было? Джентльмены не говорят о женщинах, религии и политике, что-то вроде того.

— Куда капитан скажет, тех и пойдём воевать, — польстил мне Жорж.

Команда поддержала его слова одобрительным гулом, и мы выпили снова. Было даже малость неловко, но как-то отнекиваться и портить момент я не стал, просто выпил вместе со всеми остальными.

В голове зашумело, даже такой, слабый ром при должном количестве неплохо бил по мозгам. Не настолько, чтобы упасть лицом на стол или ползать, как младенец, но достаточно, чтобы было весело. Такие посиделки всё же полезны, в здешних условиях не так-то много способов снять стресс, неизбежно накапливающийся у каждого из нас.

— Знать бы ещё, куда отправит нас капитан, — хмыкнул Клешня.

Я бы и сам не отказался от послезнания такого рода, оно было бы всяко полезнее, чем умение ездить на автомобиле или навык составления таблиц в эксельке.

— Если бы капитан знал, он бы сказал, — засмеялся я. — Наверное, туда, где можно ограбить какого-нибудь простофилю!

— Ты, наверное, имел в виду врага короны, — поправил меня Шон, зная, что нас могут слышать те, кому лишнее слышать нельзя.

— Конечно! Какого-нибудь врага короны с полным трюмом серебра или жемчуга, — воскликнул я, и мы выпили снова, на этот раз за будущую добычу.

Добычу, которая, несомненно, будет ещё богаче, чем закопанные на Авесе сокровища.

Глава 35

Следующее утро прошло в заботах и хлопотах, особенно неприятных из-за лёгкого похмелья и головной боли, раскалывающей голову при каждом резком звуке, которых в порту было предостаточно. Но всё необходимое погрузили на «Поцелуй Фортуны» довольно быстро, пусть даже нам и пришлось обойти несколько складов и лавок.

Задерживаться на Мартинике нам было ни к чему, и даже для ремонта я хотел отойти подальше, к какому-нибудь пустынному берегу, например, к той же Доминике, чтобы убраться прочь от любопытных глаз, которых здесь тоже было полно. Например, я то и дело замечал слоняющихся по пристани и мучающихся от безделья матросов «Дофина», или нищих, глазеющих на все приходящие и уходящие суда.

В итоге, когда всё было готово, мы вернулись на бригантину, подняли якорь и поспешили убраться отсюда. «Поцелуй Фортуны» протиснулся через заполненную кораблями гавань, повернул к северу и пошёл вдоль берега уже знакомым путём. К вечеру мы будем на Доминике, а там встанем на ремонт. С одной стороны, конечно, хотелось остановиться где-нибудь в безлюдной бухте, но я понимал, что это чревато ещё одним нападением местных карибов. Значит, встанем возле посёлка, местные барышни будут счастливы, пираты тоже.