Корсар

Картечный залп жужжащей свинцовой тучей пронёсся над палубой вражеского брига, снова послышались вопли раненых. Следом высунулись из укрытия наши буканьеры, выцеливая противника, затрещали мушкетные выстрелы.

— На абордаж! — крикнул я, вытаскивая палаш и указывая им в сторону затянутого дымом брига.

Мой вопль слитным рёвом поддержали полсотни разъярённых флибустьеров, вселяя ужас в сердца врагов, кошки полетели к бригу, цепляясь за ванты и штаги, Корабли стали подтягивать друг к другу, команда брига пыталась отстреливаться, рубить канаты, но кошек забросили больше, чем они успели обрубить.

Два корабля столкнулись с грохотом и треском, сплетаясь в объятиях ближе, чем юные любовники, такелаж перепутался настолько, что расцепить его просто так уже не выйдет.

— Вперёд! — заорал я, вскочил на планширь и перепрыгнул на палубу вражеского судна, выхватывая пистолет и сходу стреляя в одного из матросов противника.

— ¡Mierda! ¡Ven aqui! — крикнул кто-то из матросов брига, и тут же добавил ещё несколько бранных слов на испанском. Вот оно что. Надеюсь, несколько испанцев из моей команды ничего не будут иметь против убийства соотечественников.

Флибустьеры, потрясая оружием и выкрикивая проклятья, перескакивали на борт испанского брига. Зазвенела сталь, захлопали выстрелы. Испанцы отчаянно сопротивлялись, на деле доказывая свою славу превосходных солдат, но флибустьеры всё-таки понемногу теснили их назад.

На меня выскочил какой-то прыткий пылкий юноша в кружевной рубахе и со шпагой в руке, что-то пафосно выкрикнул на испанском в духе «защищайся, подлый пират», и тут же упал замертво с простреленной головой. Я не зря таскаю с собой две пары пистолетов. И да, я и на самом деле подлый пират. Жизнь заставила.

Скрестить клинки мне всё же пришлось, выхватить другой пистолет я попросту не успел, как на меня с абордажной саблей вылетел матрос в парусиновой куртке и бандане, пытаясь зарубить меня, словно я был неподвижной берёзовой чуркой. Я, разумеется, ушёл с линии удара, на всякий случай подставляя клинок, чтобы матрос не мог резко изменить направление удара и полоснуть меня в бок. Сталь проскрежетала о сталь, матрос приблизился, обдав меня гнилостным кариозным дыханием, а я в ответ с силой боднул его головой в нос. Хрупкие кости затрещали, испанец отшатнулся, зажмурившись от боли, и я полоснул его палашом по горлу, тут же отпихивая его назад ударом ноги.

На палубе испанского брига творилась настоящая вакханалия, бойня, кровавая баня. Разъярённые флибустьеры наседали на отчаянно сопротивляющихся испанцев, которые даже и не думали сдаваться, понимая, что в плену их ждёт только мучительная медленная смерть. А вот не надо было на нас нападать. Хотя я был бы не против, если бы испанцы решили сложить оружие. Можно было бы даже подарить им быструю смерть.

Но испанцы продолжали сражаться, даже когда их всех оттеснили на бак и они остались в меньшинстве. Похвальное упорство, за которое их можно было даже уважать. Но в итоге я приказал просто расстрелять их из мушкетов. Совсем не по-рыцарски, не благородно и не честно, зато эффективно. Терять своих людей из-за глупых понятий чести, когда противник тоже не стал бы им следовать, мне казалось максимально дурацким поступком. Уж лучше расстрелять испанцев издалека, а за мнимое бесчестье мне никто и слова не скажет. В команде так точно, а на мнение остальных мне было с высокой колокольни плевать.

Последних сопротивляющихся испанцев расстреляли, флибустьеры принялись добивать раненых, но я быстро пресёк это дело, разрешив добивать только совсем тяжёлых. Мне нужна была информация, кто это и зачем они напали на нашу бригантину, а разговаривать с мёртвыми я пока не научился. Вместо этого всех раненых обезоружили, связали и заперли пока в крюйт-камеру. Потом поговорим.

Наших раненых, которых тоже было изрядно, перетаскивали на борт «Поцелуя Фортуны», на стол к юнге, а те, кто остался цел и невредим, начали обшаривать бриг на предмет спрятанных ценностей. Никакого груза в трюме всё равно не оказалось, кроме припасов и расходников. Бриг шёл именно за нами, намереваясь поживиться нашим грузом, не иначе.

Глава 37

Испанского капитана найти, увы, не удалось. Вернее, мы нашли его останки, нашпигованные картечью. А жаль, мне бы очень хотелось с ним пообщаться наедине.

Бриг сейчас представлял собой жалкое зрелище, залитая кровью палуба напоминала скотобойню, чёрными пятнами сажи выделялись горелые доски. Повсюду валялись щепки и прочий мусор. Пираты деловито выбрасывали за борт мёртвых испанцев. Я прошёлся, цепким взглядом отмечая разные мелкие детали, спустился вниз, расстроенно поглядел на пустой трюм, сходил до капитанской каюты. Та оказалась заперта, но против лома нет приёма, и я легко попал внутрь.