Корсары Мейна

И выстрелил из пистолета в грудь испанца. Не мешкая, Тимко разрядил пистолет еще в одного солдата, затем скрылся среди деревьев и начал наводить «ману» – кричать на разные голоса. Солдатам показалось, что за ними гонятся дьяволы: нечеловеческие вопли раздавались со всех сторон. Возвращаться назад было просто немыслимо, поэтому напуганные испанцы побежали вперед. Чего и добивался Тимко. Он знал, что их уже должны ждать буканьеры.

Так и вышло. Едва испанцы оказались на открытом месте – лесной поляне, где еще совсем недавно ночевали охотники, – как из зарослей дружно грянул залп, затем второй, третий… Скорострельность буканьеров всегда поражала, но в это утро они превзошли сами себя. Дело не дошло даже до рукопашной схватки; вскоре поляну усеяли трупы солдат, а тех, кто уцелел и успел скрыться в сельве, догнали следопыты с собаками. Беглецов настиг ужасный конец – зубы огромных охотничьих псов были страшнее клыков ягуара. Пес буканьера мог легко перекусить ногу быка, что уж там говорить о хрупких костях человека…

– У меня есть план, – сказал Тимко, или, как его называли буканьеры, Тим Фалькон, когда скупые на похвалы охотники все же не сдержались и выразили ему свое восхищение – за то, что он так ловко загнал испанцев в ловушку. – Пора нанести испанцам удар там, где они меньше всего ждут.

– Говори, – сказал Гуго Бланшар.

Он чувствовал себя именинником; ведь это ему выпала удача спасти от верной смерти и приютить такого ценного бойца, как Тим Фалькон.

Буканьеры сгрудились возле Тимка, и он начал излагать им свои соображения…

Испанские суда стояли на якоре недалеко от берега. Их насчитывалось около десятка – большей частью небольшие грузовые барки, из которых только две имели фальконеты малого калибра, пинасса и бриг[40]. Часовые на кораблях были не очень бдительны, хотя время от времени и окидывали взглядом залив, опасаясь нападения буканьеров. Но видели только черную воду, в которой отражались звезды. Несмотря на то что охотники в основном были людьми сухопутными, некоторые из них прошли морскую выучку и имели лодки – хотя бы для того, чтобы сплавать при тихой и ясной погоде на рынок в Тортугу. Сделанные из бычьих шкур лодки были прочными и легкими; такой челн без особых усилий несли на плечах два человека – чтобы спрятать в лесных дебрях, где они хранились сколь угодно долго, ведь кожа, обработанная настоем из трав, не подвергалась гниению.

Тем не менее вряд ли кто из испанских капитанов мог предположить, что «сухопутные крысы» – буканьеры – рискнут напасть на сильную эскадру. Напротив стоянки кораблей горели многочисленные костры, на которых солдаты готовили себе еду. Сторожевые посты охраняли лагерь испанцев и лодки, вытащенные на берег. Да и на кораблях была оставлена стража. К тому же ярко светила полная луна, лунная дорожка тянулась до самого горизонта, и любой предмет на воде размером куда меньше лодки был виден почти как днем.

Но даже самый зоркий часовой не заметил бы, как к судам неторопливо движется бамбуковая палочка, оставляя за собой след в виде мелких воздушных пузырей. Она торчала над водой, как поплавок, и со стороны, если бы ее увидели, могло показаться, что это рыба, заглотнувшая наживку и оборвавшая леску. Палочка подплыла к бригу, и из воды показалась человеческая голова. Это был Тимко.

Чтобы подобраться к судам испанцев, он применил способ запорожских пластунов, называвшийся «хождением под водой». Когда река или море были мелководными, то казаки и впрямь шагали по дну, держа во рту дыхательную трубку, изготовленную из полого стебля камыша. Для того чтобы не всплывать, они цепляли на пояс разные железки, если не хватало веса оружия. А когда на пути попадалась глубокая вода, казаки плыли. Тимко использовал в качестве дыхательной трубки бамбук, который был гораздо прочнее камыша.

Вынырнув, Тимко огляделся, увидел якорный канат, подплыл к нему и, зажав в зубах нож, начал подниматься. Вскоре он очутился на полубаке брига. За поясом у него торчала короткая сабля, напоминающая мачете. На Эспаньоле ее называли кутласс. К сожалению, сабли, хотя бы похожей на свою любимую карабелу, Тимко не смог купить даже в оружейной лавке на Тортуге; на Мейне было в ходу другое оружие.

Часовой стоял так близко от Тимка, что можно было разглядеть сочленения его кирасы. Надевать тяжелое защитное облачение конечно же не было никакой нужды, но испанские солдаты свято блюли воинский устав, и Тимко лишь сокрушенно вздохнул – вот незадача… Попробуй возьми эту железную статую на нож, да так, чтобы не наделать шума. Но выбирать не приходилось. Тимко жестко зажал рот испанца и полоснул его по горлу. Раздался тихий булькающий звук, Тимко подхватил безвольное тело и осторожно уложил под бортом – где тень погуще.