Корсары Николая Первого

Последних взяли под свою опеку местные купцы. Вообще-то, благотворительность им не свойственна, однако тут разговор особый. С кораблей выгружали трофеи, распоряжался всем этим хорошо известный в Архангельске купец Матвеев, и именно он, видимо, руководил финансовыми делами. Очевидно, он и заплатил за размещение беженцев.

Матвеев же и пришел уже к вечеру первого дня в резиденцию губернатора и подтвердил: да, все так и есть. Командир стихийно организованного отряда кораблей вообще и «Миранды» в частности, будучи не в себе после ранения, действительно приказал никого на борт не пускать. А так как матросы ему преданы, да и часть из них вообще не русские, то исполнять этот приказ они будут неукоснительно. Отменить его, шагнув через голову командира, он, Сергей Павлович Матвеев, не в состоянии. Живо голову отвернут и скажут, что так и было. Надо просто чуть подождать.

Для губернатора, вице-адмирала и вообще офицера это звучало дико. С другой стороны, он уже стал немного политиком. Для политика же хуже нет устраивать публичный скандал. А именно так и произойдет, учитывая намерение команд любой ценой выполнить приказ своего командира. Да и мало ли чем все это обернется, у них на борту орудия найдется дурак, что решит пальнуть – и что дальше?

И потом, отца Верховцева он знал. Не то чтобы очень, но помнил: вроде бы всего лишь капитан первого ранга, он занимал какую-то серьезную должность при штабе. Лаяться со штабными? Нет уж, боже упаси! А ведь сын, даром что герой, неизвестно каков в плане кляузы писать. Так что лучше и впрямь подождать, тем более купец обещал, что все необходимое на корабли доставит, а рассчитаются потом. Конечно, звучало это малость наивно, всем известно, что у казны снега зимой не допросишься, но если человек хочет лезть в эту яму со змеями, какой смысл ему мешать?

В результате корабли разгрузили, приняли на борт продовольствие, вели какой-то ремонт. Топоры звучали каждый день… А к исходу недели мичман Верховцев сошел-таки по трапу и двинулся по улице к резиденции губернатора.

Вот тут он волей-неволей привлек внимание. Корабли-то успели стать привычной деталью пейзажа, приесться. Обыватели на них и внимания уже не обращали, разве что вездесущие мальчишки… Эти, конечно, частенько глядели на трофейные корабли, воображая себя капитанами и мечтая о подвигах. И, естественно, они первыми увидели, как по трапу спускается высокий, широкоплечий офицер, на мундире которого, на груди, была видна аккуратная штопка. Кровь женщины застирали, но скрыть полностью дырку не смогли. При всем их мастерстве, если присмотреться, все равно было видно – очень уж качественно поработала английская пуля.

Александр шел по улице и ловил на себе взгляды – удивленные, восхищенные, много реже снисходительные. Не было только равнодушных. И как пройти ему не просто сказали – один из вездесущих мальчишек всю дорогу шел рядом и показывал. К слову, Александр обошелся бы без посторонней помощи. Все же объяснили дорогу ему еще на корабле, а Архангельск – не такой большой город, чтобы в нем заблудиться. Тем более в самом центре. Но надо было спрашивать, иначе это выглядело бы подозрительно, а это в их ситуации могло оказаться лишним.

Приняли его сразу же, а дальше… В общем, Матвеев оказался прав. Его приняли как героя и высыпали кучу добрых слов. Только вот Александр за свою короткую вроде бы жизнь успел послушать разное – сказалось то, что отец таскал его с собой, иной раз где надо и не надо. Лишь позже пришло к нему понимание – все для того, чтобы научить видеть суть витиеватых предложений. И сейчас он видел то же самое, что и собравшиеся здесь люди, считающие себя опытными политиками.

Витиеватые словеса, поздравления герою… Ты свое дело сделал, мальчик, а теперь отойди и знай свое место. Ага, то самое, что соответствует твоему возрасту и чину. А на мостики кораблей встанут те, кто этого достойны – офицеры, которых здесь в избытке, а должностей согласно чину нет. Но орден тебе выхлопочут, обязательно, как же без него-то. Ты лечись пока, на паре-тройке приемов побывай, больше в Архангельске все равно не ожидается, не столица, чай…

Природа всегда стремится к равновесию. Плохо слышишь? Будешь иметь хорошее зрение. Слеп? Будет у тебя абсолютный слух. Мозгов нет? Зато получишь умение трепать языком о чем угодно и когда угодно. Александр дураком себя не считал, но говорить все же умел. И после его вежливой ответной речи всех перекосило – очень уж изящно он их обошел на повороте.

А ведь просто все. Захватом вражеских кораблей занимались в основном гражданские лица. Часть вообще гражданами России не являлась. Мичмана привлекли как офицера, но корабли-то ему не принадлежат. По сути, это простые матросы, ни разу к военному флоту не относящиеся, истребили английских пиратов. И корабли – их трофеи. Никакого отношения к ним флот вообще и Архангельский порт в частности не имеют. Какие офицеры на мостике, вы о чем?