Кортик. Бронзовая птица. Выстрел

- Чего, чего? - Миша удивленно уставился на дядю Сеню.

- Не понимаешь? Разъясню. На твоих глазах происходит акт политической борьбы, а ты, человек молодой, еще не оформившийся, принял участие в этом акте. И напрасно.

- Как это так? - изумился Миша. - Бандиты будут убивать Полевого, а я должен молчать? Так, по-вашему?

- Как благородный человек, ты должен, конечно, защищать всякого пострадавшего, но это в том случае, если, допустим, Полевой идет и на него напали грабители. Тогда - другое дело. Но ведь в данном случае этого нет. Происходит борьба между красными и белыми, и ты еще слишком мал, чтобы вмешиваться в политику. Твое дело - сторона.

- Как это - сторона? - заволновался Миша. - Я ж за красных.

- Я не агитирую ни за красных, ни за белых. Но считаю своим долгом предостеречь тебя от участия в политике

- Значит, по-вашему, пусть царствуют буржуи?- Миша лег на спину и натянул одеяло до самого подбородка. - Нет! Как хотите, дядя Сеня, а я не согласен.

- Твоего согласия никто не спрашивает, - рассердился дядя Сеня, - ты слушай, что говорят старшие!

- Вот я и слушаю. Полевой ведь старший. Мой папа тоже был старший. И Ленин старший. Они все против буржуев. И я тоже против.

- С тобой невозможно разговаривать! - сказал дядя Сеня и вышел из комнаты.

Глава 9 ЛИНКОР «ИМПЕРАТРИЦА МАРИЯ»

В Ревске становилось все тревожней, и мама торопилась с отъездом.

Миша уже вставал, но на улицу его не пускали. Только разрешили сидеть у окна и смотреть на играющих ребят.

Все относились к нему с уважением. Даже с Огородной улицы пришел Петька Петух. Он подарил Мише тросточку с вырезанными на ней спиралями, ромбами, квадратами и на прощанье сказал:

- Ты пожалуйста, Миша, ходи по нашей улице сколько угодно. Ты не бойся: мы тебя не тронем.

А Полевой все не приходил. Как хорошо было раньше сидеть с ним на крыльце и слушать удивительные истории про моря, океаны, бескрайный движущийся мир… Может быть, ему самому сходить в больницу? Попросить доктора, и его пропустят…

Но Мише не пришлось идти в больницу: Полевой пришел сам. Еще издали, с улицы, донесся его веселый голос. Мишино сердце замерло. Полевой вошел, одетый в военную форму и сапоги. Он принес с собой солнечную свежесть улицы, ароматы голубого лета, лукавую бесшабашность бывалого солдата. Он сел на стул рядом с Мишиной кроватью. Стул под ним жалобно заскрипел, качнулся, но устоял на месте.

И они оба, Полевой и Миша, смотрели друг на друга и улыбались. Потом Полевой хлопнул рукой по одеялу, весело сощурил глаза и сказал:

- Здорово, Михаил Григорьевич! Как они, пироги-то, хороши?

Миша только счастливо улыбался.

- Скоро встанешь? - спросил Полевой.

- Завтра уже на улицу.

- Вот и хорошо. - Полевой помолчал, потом рассмеялся: - Ловко ты второго-то сбил! Здорово! Молодец! В долгу я перед тобою. Вот приду с фронта - буду рассчитываться.

- С фронта? - Мишин голос задрожал.- Дядя Сережа… только вы на меня не сердитесь… Возьмите меня с собой. Я вас очень прошу, пожалуйста, возьмите.

- Ну что ж, - Полевой насупил брови, как бы обдумывая Мишину просьбу,- можно… Поедете с моим эшелоном до Бахмача, а с Бахмача я вас в Москву отправлю. Понял? - Он рассмеялся.

- Ну вот, до Бахмача! - разочарованно протянул Миша. - Только дразнитесь.

- Ты не обижайся, - Полевой похлопал по одеялу,- не обижайся. Навоюешься еще, успеешь. Скажи лучше: как к тебе кортик попал?

Миша покраснел.

- Не бойся, - засмеялся Полевой, - рассказывай.

- Я случайно его увидел, честное слово, - смущенно забормотал Миша, - совершенно случайно. Вынул посмотреть, а тут бабушка! Я его спрятал в диван, а обратно положить не успел. Ведь я не нарочно.

- Никому про кортик не рассказывал?

- Никому, вот ей-богу!

- Верю, верю,- успокоил его Полевой.

Миша осмелел:

- Дядя Сережа, скажите, почему Никитский ищет этот кортик?

Полевой не отвечал. Он сидел, как-то странно ссутулясь и глядя на пол. Потом, точно очнувшись, глубоко вздохнул и спросил:

- Помнишь, я тебе про линкор «Императрица Мария» рассказывал?

- Помню.

- Так вот. Никитский служил там же, на линкоре, мичманом. Негодяй был, конечно, первой статьи, но это к делу не относится. Перед тем как тому взрыву произойти… минуты так за три, Никитский застрелил одного офицера. Я один это видел. Больше никто. Офицер этот только к нам прибыл, я и фамилии его не знаю… Я как раз находился возле его каюты. Зачем находился, про это долго рассказывать - у меня с Никитским свои счеты были. Стою, значит, возле каюты, слышу - спорят. Никитский того офицера Владимиром называет… Вдруг бац - выстрел!.. Я в каюту. Офицер на полу лежит, а Никитский кортик этот самый из чемодана вытаскивает. Увидел меня - выстрелил… Мимо. Он - за кортик. Сцепились мы. Вдруг - трах! - взрыв, за ним другой, и пошло… Очнулся я на палубе. Кругом - дымище, грохот, все рушится, а в руках держу кортик. Ножны, значит, у Никитского остались. И сам он пропал.

Полевой помолчал, потом продолжал: