Кортик фон Шираха

Надо выйти на связь с немцем. Немец поглавнее Глыбы будет, он ведь Артема в Потсдам заманил. Предложить ему сделку: кортик в обмен на Оксану. А потом с Оксаной в Москву за кадильницей для Глыбы. Как только выйти на связь? Они сказали, сами свяжутся.

«Очень просто», – подумал Артем и набрал номер Причалова.

Через два гудка Сизи бодро приветствовал его цифровым звуком мобильника. Гулкое эхо подсказывало, что Сигизмунд в кафельном помещении, в ванной или туалете заперся.

– Артем Валерич! Мы с вами что-то будем предпринимать? Если нет отравы в наших задницах, это не означает, что их приключения закончились.

– Искренне соглашаюсь, – Артем невольно улыбнулся. – Сизи, тут такое дело. Мучиться с доставкой предмета из уголовного дела не надо, нам его передадут прямо в Берлине. Я договорился. Ну, надеюсь, что договорился.

– Когда летим?

– Сизи, а зачем вам лететь, скажите на милость? Я думаю, наши друзья избавят вас от лишних путешествий. Вы-то им зачем?

В динамике прозвучал торжественный марш слива воды унитазом. Сигизмунд от волнения забыл в этот интимный момент микрофон отключить.

– Арти, вы меня хотите бросить? Вы думаете, мне тут безопаснее? Да, я им совсем не нужен, получается, это правда. И что со мной теперь будет? – голос Причалова неподдельно дрожал.

– Сизи, я не понимаю, зачем нам вместе ехать? Как я буду выкручиваться, вам ведь фиолетово. Получится у меня – все будет ок и с вами. Не получится – плохо будет нам всем, и неважно, будете ли вы со мной или в своей антикварной лавке покупателей принимать.

– Я хочу с вами, Артем. Возьмите меня с собой. Не знаю… Ну, может я вам пригожусь? Мало ли? За вещичками приглядеть ценными или еще что. Вы поймите, я тут изведусь. Каждый день буду ждать, когда за мной придут, вздернут на веревке в моей же этой лавке антикварной. С вами я хоть поживу, как человек, если уж мой конец от вас зависит. Дайте мне возможность вам помочь, не бросайте меня тут. Если меня ваши враги не повесят, я сам от страха вздернусь.

Причалов начал всхлипывать. Артему стало его жалко. Может, и правда он не при делах, просто попавший в неудачную компанию в неудачное время антиквар. В конце концов за Артемом и так следят, и без соглядатая Сизи. В подтверждение мыслей телефон известил о втором звонке, рвущемся сквозь плач Сигизмунда.

– Сизи, повисите на линии, возможно, мы решим ваш вопрос сейчас.

Артем переключился на новый входящий.

Трескучий голос старика фон Арснберга невозможно было спутать ни с кем.

– Артем, не морочьтесь, берите этого Сигизмунда с собой. Я в курсе ваших планов и сомнений. Меня устраивает сценарий. Возьмете нужную мне вещь у ваших друзей, привезете ее мне. Скажу куда.

– Откуда вы знаете про друзей? – Артем неприкрыто удивился.

– Артем, мы же с вами по телефону говорим? Не азбукой Морзе? Я ваши слова различать умею, если вы не сильно шуршите вашим телефоном о карман с внутренней стороны.

Артем уловил саркастические нотки в словах старика. Действительно, прослушать телефон может кто угодно. От производителя, до дворового хакера. Чего уж ждать от фанатичных нацистов, гоняющихся за…

В этот момент Артем вдруг понял, что для фон Арнсберга кортик лидера «Гитлерюгенда» Бальдура фон Шираха имеет не только коллекционное значение. Этот предмет ему или им важен так же, как кадильница Корея его потомкам. У этого оружия есть какое-то иное предназначение, нежели чем висеть на стене в домашнем кабинете старого нациста.

– Господин фон Арнсберг! Я понимаю, вам этот предмет дорог. Возможно, как память. Возможно, он для вас дороже памяти, я-то не знаю. И не мое дело – знать. Но вот господина Агаркова, точнее, господина Брауншвайгера я очень расстрою, если не отдам ему просимый им артефакт. Он ведь тоже коллекционер, только он больше по бытовым предметам интерьера, нежели чем по оружию.

Фон Арнсберг с той стороны захохотал противным старческим смехом. Ненадолго совсем позволил себе веселье. Через секунды уже совершенно спокойным голосом сообщил:

– Вы правы, для нас этот предмет имеет такое же значение, как для наших оппонентов в Москве револьвер господина Дзержинского. Может, чуть большее. Но мы рады, что сможем хоть таким витиеватым способом, но посотрудничать с ними. Странная история, да?

Артем согласно промолчал в трубку.

– Ваши отношения с господином Брауншвайгером – это ваши отношения. Но они не должны мешать нашим планам. Я с ним решу вопрос. Но вы должны предоставить мне гарантии, что он получит то, что просит. Как вы намерены это сделать?

– Гарантии? Какие я могу предоставить гарантии? Предмет у меня в сейфе, сейф в утке, утка в зайце… – Артем почему-то произнес эти слова из русской сказки в беседе на английском языке. Как-то само собой вырвалось.

– Что? – переспросил фон Арнсберг. – У Вас все в порядке, Артем?

– Да, все хорошо, это традиционные русские выражения, извините. Сленг. Я имел в виду, что требуемая вещица в надежном месте. И если я ее оттуда выну, то ее безопасность не гарантирована. Как и моя. А потому, какие гарантии я могу дать господину Брауншвайгеру? Не понимаю.