Корзина полная персиков в разгар Игры

Освобождение пришло нежданно-негаданно. После второго круга с новой артелью, трое славных казаков решили зайти в Падь и посмотреть, что же там с их московским приятелем, «негоже так вот бросать человека, не по-казацки такое». По пути к Соболинке они наткнулись на свежезамёрзший труп с пулевыми ранениями манзы-старателя, как установили по его специфическим мозолям, потом ещё одного. Все трое подкрались к посёлку и начали наблюдать, что же там нового. Разобравшись, что к чему, бесшумно «сняв» часовых в ночи, они прокрались в сарай, где лежал, дрожа от холода, Глеб. Поначалу, освобождённый от пут Охотин не мог пошевелить затекшими от верёвок и холода конечностями, не то чтобы бежать. Ещё он заявил, что не уйдёт, если не спасёт Чжана. Когда Глебу показали мальчика, уже остывшего, болтающегося на косе, привязанной к ветви сосны, он понял, что надо бежать, и как можно скорее. «Не скоро парнишке доведётся с удочкой сидеть», – заметил Кунаковсков. К их счастью, в ту ночь не было луны и начинал сыпать снег, тут же скрывающий их следы. Сначала казаки решили пойти на юг, чтобы сбить с толку преследователей, а потом резко повернули в сторону Харбина, пройдя некоторое время прямо по воде ручья. Словом, таёжник Кунаковсков запутал след должным образом. Предельно измотанные, добрались они до города, но даже не обморозились.