Косарев

В тот день сторонники Троцкого действовали особенно активно. Они бесплатно вручали «Правду» пассажирам в трамваях, людям, стоявшим в очередях за продуктами. Слух об утреннем заседании экстренного пленума ЦК РКСМ в искаженном виде пополз по Москве.

Косарев недоумевал: «Что же это означает?» Он звонил в ЦК, бегал в МК комсомола, но толкового ответа так и не добился. В ЦК РКСМ, правда, сказали:

— Не мельтеши… Вот вернутся секретари с партконференции — проясним… О том, как развивались события, рассказывал В. Васютин:

«Потом все мы отправились на открытие XIII конференции РКП(б). Во время обеденного перерыва я встретил Емельяна Ярославского и рассказал ему обо всем, что произошло на нашем заседании, выразив опасение, что троцкисты раззвонят об этом как о своей победе. Ярославский ничего не ответил, только просил быть вечером дома и передать об этом Смородину.

Поздно вечером 16 января в гостиницу, где мы жили, позвонили из ЦК партии и пригласили на 22 часа к Сталину.

В приемной уже ожидали Леонов и Петровский. Через несколько минут нас принял Сталин».

— Я случайно узнал о состоявшемся сегодня экстренном пленуме ЦК РКСМ. — Сталин, мягко ступая по ковру, медленно прошелся по кабинету, попыхивая трубкой. — Значит, все-таки пленум состоялся! Экстренный пленум… Товарищ Смородин, расскажите о нем подробнее.

Смородин сообщил, что обсуждалось предложение о выделении представителя ЦК комсомола для выступления на XIII конференции РКП(б) по вопросам партийной дискуссии. Леонов и Петровский выступили против этого предложения по мотивам, что это будет сродни перенесению дискуссии в РКСМ. Большинство членов ЦК комсомола, полагая, что Петровский и Леонов отражают директиву ЦК партии, проголосовали против предложения Тарханова.

— После нашего заседания, — добавил Смородин, — я узнал от Леонова, что ни он, ни Петровский никаких указаний от ЦК РКП(б) не получали, а выражали свое личное мнение. Думаю, что мы совершили большую ошибку, которую надо быстро исправить.

Сталин посмотрел в сторону представителей ЦК партии в комсомоле:

— А вы, товарищи, может быть, до этого беседовали с кем-либо из секретарей ЦК партии?

— Пет, товарищ Сталин, мы ни с кем не встречались в никаких указаний не получали. Да и не могли мы, Иосиф Виссарионович, ни к кому обратиться за указаниями, так как до самого заседания не знали, что будут предлагать члены бюро, потребовавшие созыва экстренного пленума ЦК. Сейчас мы думаем, что Смородин прав, считая принятое решение ошибкой, — откровенно признался Леонов.

Петровский согласно кивнул головой.

— А статью в «Правду» вы тоже без чьего-либо согласия писали? Может быть, по просьбе Бухарина?

— И свое письмо о поколениях, которое «Правда» первого января напечатала, мы тоже ни с кем не согласовывали, — за всех ответил Смородин.

— А о статье Трейваса, Файвиловича и иже с ними вы тоже ничего не знали?

— Нет…

— Черт знает что у Бухарина в редакции творится. Правая рука не знает, что делает левая. В одной газете, да еще в центральном органе партии прямо-таки ристалище комсомольское устроили…

Цекамольцы сидели подавленные: «Обскакали, выходит, нас сегодня сторонники Лео…»

— Ну что же, — резюмировал Сталин. — Раз все присутствующие оценивают сегодняшнее решение пленума ЦК комсомола как ошибку, надо созвать новое заседание пленума.

Сталин сделал большую паузу и мерными ударами трубки о край пепельницы стал выбивать из нее пепел. «Раз, два, три…, — считал про себя Смородин. — Как гвозди в гроб заколачивает… Пришло же на ум такое дурацкое сравнение».

А Сталин тем временем продолжал:

— Надо созвать пленум. Прямо, без обиняков, сказать товарищам об этой ошибке и исправить ее…

На этом разговор был окончен.

На другой день, 17 января, состоялся намеченный ранее пленум ЦК комсомола. Он обсудил и утвердил тезисы «Об очередных задачах союзного строительства». Открывая пленум, Петр Смородин сделал заявление о том, что члены ЦК, голосовавшие вчера против выделения нашего представителя для выступления на XIII партийной конференции, считают свое голосование ошибкой.

18 января «Правда» опубликовала официальное сообщение об очередном пленуме Цекамола и его резолюцию: «В происходящей дискуссии по вопросам партийного строительства, — говорилось в ней, — всплыл вопрос о двух поколениях в нашей партии, поставленный оппозицией в явно фракционных целях. В этой фракционной борьбе оппозиция заходит так далеко, что прибегает к использованию документов, не характерных для настроения большинства рабочей молодежи… Пленум считает, что та постановка вопроса, которая дана Троцким и всей оппозицией… не отвечает фактическому взаимоотношению «стариков» и «молодых» в коммунистическом движении… объективно может привести только к одному: к восстановлению молодого поколения… не прошедшего в полной мере революционно-марксистской школы Ленина, против руководящего влияния большевистского костяка нашей партии».