Косьбище

-- Николай! Ты ещё здесь?! Коня заседлал? Серебро взял? Серебро -- Ивашке отдашь. Пусть немедленно гонит вслед за вирником и отдаст ему кису. Сегодня же. До заката. Сам останься в селище. Перепишешь и людей, и майно, и чего там от княжих осталось. Бересты возьми. Местным скажи: пусть две могилы копают и две домовины строят. И ещё: Фильку и белобрысый там есть -- сюда верхами не медля.

-- Господине, может не надо сразу? Прибрать бы тут пока, кровищи-то... Увидят они сотника Перуна битого -- звон пойдёт...

-- Нет тут сотника Перуна. Утром был, а к обеду -- весь вышел. Стал мой раб - Пердунишкой звать. И раб этот -- помер. Попал под дерево. Вот под эту жердь еловую. Так людям и скажешь, ежели спросят. А если у них от этого звон пойдёт... "На чужой роток не накинешь платок" - русская народная мудрость. Скачи быстро!

Наконец, мы втроём приступили к уборке территории. Да уж, намусорили. Колодца на дворе нет -- воду из бочажка с луга таскать приходиться. Антисанитария сплошная. Воду надо кипятить. Ну, это ж просто -- затопим печку... Ага. Печку топить - дрова нужны. Полешки. А их тут -- только сидеть. Ну, и Николашку по уху бить. Нет на Руси поленниц.

Ме-е-едленно.

На Руси нет поленниц.

То, чем здесь и в моей России топят дровяные печки называют одинаково -- дрова. Слово и назначение -- одно и тоже. А вот вид и способ получения... Здесь это либо куски, обрубки тонких брёвен -- жердей, либо щепки -- сколы брёвен неправильной формы.

Есть целый набор поговорок и неписаных правил и обычаев вокруг этого. "Лес рубят -- щепки летят" - русская народная. То мы её сами помним, то нам власти напоминают.

Но здесь есть и ещё. Например, плотники рубят избу, обрубают бревна на подворье. Любая женщина, сама или с детьми, имеет право собрать отлетающие щепки и унести. "Вдовья доля". Плотникам приходиться останавливать работу: отлетит чурбан из-под топора и зашибёт, или щепка -- и глаз выбьет. Жалко же. А прогнать нельзя. Если отлетевший кусок искалечит женщину или её ребенка -- по-ахают, по-вздыхают и всё. "На всё воля божья". Если прогонишь -- слава жлобов привяжется навсегда. И не к конкретному Ивану-Селивану, даже не ко всей этой артели - "костромские щепок вдовам не дают". Всё -- больше заказов в этой местности у твоих земляков не будет. Одно-два поколения -- минимум.

А поленниц нет по простой причине: поперечных пил на Руси мало. Это в третьем тысячелетии "Дружба-2" - пила двуручная -- в каждом дворе. А здесь -- топор. Топором колоть хорошо вдоль древесного волокна. А вот поперёк бревно прорубать... А бревна на дрова и не перерубают -- их щепят. "Обгрызают" топором по концам, откалывают щепки. Ими и топят. Такие "обгрызенные" бревна путешественники отмечали в сибирских деревнях даже в начале 20 века:

-- А что ж не попилите, не сложите аккуратно в поленницы?

-- А на чё? И так сойдёт.

Мне -- не сойдёт. Только вот так сразу, на щелчок пальцев, двуручную пилу в каждую избу -- не спрогрессируешь.

Вот реальная жизнь прогрессора: решить кому бревна на дрова переводить, кому воду носить. Самому выскоблить старое гнилое корыто. Тут Сухан-водонос пропал. Пошёл искать -- указанный бочажок он вычерпал, к соседнему перейди не может -- зомби же. Поменял источник водоснабжения, только вернулся к заимке -- вой. Ноготок начал кипятком корыто промывать, Кудряшкова решила, что мы её сварить решили. И съесть. Живучи на Руси бабы: то без чувств у столба висела, а то орёт благим матом. Насчёт мата -- это не фигура речи.

Кстати, анекдот насчёт дам и "съесть".

Клуб "Кому за тридцать". Дама сняла мужичонку, привела домой, напоила хорошенько и в постель. У неё, правда, критические дни. Но обоим уже всё равно. Утром мужичонка просыпается -- никого нет. Помниться всё смутно. Посмотрел вокруг: вся постель в крови.

-- Убил!

Надо как-то выбираться. Встал, к зеркалу подошёл, на себя посмотрел.

-- И съел!

...

Добавили в корыто холодной воды, вкинули туда бабу поротую. Отмокать. Чтоб не утопла -- положили поперёк Суханову еловину. Волосы бабы на жердь намотали -- голова будет сверху. Тут, на жердь глядючи, Ноготок и поинтересовался. Насчёт способа выведения деда Перуна "из число живых":

-- Господине, а где ж ты про такой хитрый способ смертной казни вызнал?

Я сразу как павлин хвост распустил, закукарекал про штыковой удар, про новые технологии в части тактических приёмов пехоты. "Русские чудо-богатыри", "пуля -- дура, штык -- молодец", "матушка пехота -- царица полей"...

Ноготок послушал, подумал, ушёл куда-то. Потом возвращается, тащит хрень круглую. Слово из трёх букв. Не то что вы подумали, но все мои мысли и замыслы насчёт прогрессирования в среднее средневековье штыкового удара...- "медным тазиком". А слово это их трёх букв: "щит". Не "шит" или там "шиит". Именно что через "щ".

Ноготок внимательно посмотрел в моё расстроенное лицо, вздохнул и буркнул себе под нос:

-- Хорошо, что Ивашки нет. Он бы... сильно смеялся.

Снова подумал и добавил:

-- И - Чарджи. Хорошо, что нет.