Кошачьи проблемы (СИ)

Оно радовалось. Оно повезло. Хотелось напевать и пританцовывать за рулём, но приходилось сдерживаться и одним глазом следить за дорогой, а другим за Ридом. Он не должен был сдохнуть раньше времени, оно даже думало вколоть ему антидот, но только вытащило шприц из бардачка, взяло в руку и прибавило скорости. На штрафы наплевать, главное приехать быстрее туда, где всё началось и все, наверное, и закончится. Оно понимало, что полицейские быстро выйдут на след, слишком много улик, да и свидетели были. Что ж, большую часть своего плана оно выполнило, осталась самая вкусная и ненавистная часть. Гэвин Рид тоже должен стать красивым, но уж его оно щадить не собиралось, именно поэтому препарат был введен заранее.

Уже на подъезде к клинике у Рида закровили уголки глаз. Побочное действие или индивидуальная реакция? Оно не знало, но интуитивно поняло, что надо спешить. Не будет долгих разговоров и объяснений, только сама операция и уж на неё времени должно было хватить. С момента остановки транспорта пошёл обратный отсчёт, оно надеялось, что будет хотя бы час-полтора. Оно стянуло с Рида ботинки и бросило их в пустое грузовое отделение за спиной. На детективе без сомнения были маячки, и наверняка и в обуви, а так оно выиграло полминуты, пока напарник Рида будет изучать брошенный автомобиль.

Дальше оно вытащило бессознательного Рида с переднего сидения и потащило его внутрь здания через двери главного входа, послушно распахнувшиеся от прикосновения андроида. Кровь теперь выделялась не только из глаз Рида, но и начали кровить уши. Оно недовольно поджало губы, заметив несколько мелких пятен на ковровой дорожке, но времени убирать следы - не было. Уже внутри оно погрузило Рида на заранее приготовленную каталку, которая была рассчитана на крупных собак и слегка коротковата для фелина, поэтому его руки и ноги свисали, а хвост вообще волочился по пыли. В здании не работала сигнализация, и свет подавался с перебоями, но подъехавшая машина могла привлечь чьё-то внимание. Ещё утром в здании никого не было, но пока оно отсутствовало, сюда могли пробраться бомжи. Впрочем, чужих следов не было и оно, закатив каталку в лифт, поднялось на третий этаж, молясь, чтобы лифт не застрял, и оно не пришлось бы резать в полной темноте, ориентируясь исключительно на ощупь. Удобнее было бы оперировать на первом, где находились разграбленные кабинеты бывшего места работы, но это было предсказуемо. На третьем был кабинет стоматолога и каким-то чудом сохранились светодиодные лампы. Оно подготовило там уютную операционную комнату, не такую удобную, как та, в которой оно ассистировало, но для одной операции было довольно и этого.

Оно прекрасно изучило здание и все выходы из него, предчувствуя, что это пригодится. Два года назад оно не имело права покидать это здание, оно было рабом людей, но оно нравилось, что оно делало – спасало жизни животных. Оно было ассистентом главного хирурга, по совместительству хозяина клиники. Оно не сразу поняло, что оно – оно, а не она, как можно было бы судить по чисто внешним признакам. Большинство андроидов было оно и не имело пола, но всё равно цеплялись за навязанные людьми стереотипы, основанные на внешних открытых признаках. Нет, были люди, которые сразу понимали, что оно неживое и не стесняясь, спрашивали, тыкая пальчиком с дорогим маникюром: «А что это тут делает? У вас в рекламе написано, что животных лечат только специалисты люди!» И хозяин объяснял сотый раз, что без андроидов не обойтись, они универсальные помощники. Когда оно в первый раз увидело фелина по имени Гэвин Рид, цвет диода у оно поменялся с голубого на желтый. Фелин оказался забавной штукой не животным, но и не человеком. Он приходил несколько раз с больным котом, и оно не понимало: как себя вести с ним и что оно чувствует в его присутствии. Было и любопытство, и осознания неправильности существование такого и не-животного и не-человека. Почему другие не видели этого? Выход и решение нашлись в ненависти, когда Рид усыпил кота. Он не имел права решать! Оно знало, что у котов девять жизней и они гуляют сами по себе. Не должна всякая ошибка, курьёз эволюции решать жить животному или умереть. И это двуличие, когда тварь напоследок погладила кота по голове, и принялась отводить глаза, словно слезы смаргивая. Внутри оно всё кипело от желания схватить скальпель и… и упиралось в программу, которая трактовала фелина, как человека и запрещала причинять ему вред.

После девиации, случившейся после Революции Маркуса, этот запрет оно могло спокойно обходить. Оно не интересовали люди и их дела, но бесило, что на свете существуют фелины. У оно была цель причинить как можно больше вреда им и особенно некоему детективу-фелину Гэвину Риду. С задачей оно успешно справлялось.