Кошачьи

Планы, которые мы старались осуществить с Паскалем, скоро превратились в расшифровку накопившихся в течение многих лет компьютерных данных и фрагментов воспоминаний жителей нашего квартала. Как и предвидел Паскаль, было крайне сложно отделить многих погибших насильственной смертью от неожиданно исчезнувших собратьев, которые либо умерли от старости и болезней или же покинули район по неизвестным причинам. Само собой разумеется, в итоге мы не смогли собрать стопроцентные данные, сколько тел наших собратьев за все годы действительно попало к хранителю Исайе. Но как мы полагали, благодаря паре трюков из волшебного мешка статистики все же приблизились примерно к восьмидесяти процентам вероятности. При этом Синяя Борода был нашим незаменимым помощником, он выполнял черную работу. Его детальное знание района и разнообразные контакты были наконец оценены по достоинству.

Свое досье Паскаль вел лишь с 1982 года. Для начала мы сконцентрировали внимание на всех без исключения собратьях, внесенных в компьютерные данные, которые распрощались с районом с начала 1982-го. Уже на пятый день исследований мы пришли к «эластичному» числу восемьсот. Исчезнувших, в свою очередь, сменили около девятисот пятидесяти новичков; частично оттого, что наш вид вошел в моду у боящихся ответственности людей как самый неприхотливый в домашнем обиходе; частично же потому, что все исчезнувшие собратья обеспечивали местами вновь прибывших. Причины исчезновения около двухсот особей из восьмисот пропавших были более или менее известны Паскалю и Синей Бороде. Либо наши собратья переехали со своими хозяевами, либо неоднократно упоминали, что чувствуют себя некомфортно в нашем районе либо у своих хозяев и подумывают о смене места жительства. С большей вероятностью они воплотили свое желание в жизнь. Потом мы рассмотрели возраст оставшихся шестисот собратьев. Так как наша средняя продолжительность жизни по человеческому летосчислению составляет от девяти до пятнадцати лет, а исчезнувшие шестьсот представляли солидный возрастной срез, мы исходили из того, что около ста из них отдали долг природе ввиду старческой слабости, не привлекая особого внимания, так как, вероятно, незамедлительно были погребены своими хозяевами. Паскаль, конечно, вел дополнительно книгу о смертности в районе, но в таких случаях были известны все причины смерти, логическим образом они не попадали в эти сто предполагаемых нами смертных случаев. При таком большом числе пропавших нам нужно было учитывать «темные» цифры. Некая процентная ставка превращалась в ничто по не поддающимся классификации причинам. К неясному аспекту относились, например, хищение породистых животных или дорожно-транспортные происшествия, при которых жертвы тут же обретали свой последний покой в ближайшем мусорном бачке с помощью внимательных очевидцев. На подобные случаи мы щедро накинули десять процентов, что при остающихся пятистах собратьях составляло пятьдесят кандидатов в количестве пропавших.

Двести плюс сто плюс пятьдесят составляет триста пятьдесят. Теперь мы знали, что в трехстах пятидесяти случаях из списка речь идет не об убитых. Приблизительное число собратьев, принявших свой ужасный конец от укуса передними зубами, должно было составить, по Адаму Ризе, около четырехсот пятидесяти. Но мы считали дальше. Если наш палач выходил на дело с неизменной периодичностью, то он отправлял в лучший мир в год 64, 28, в месяц — 5, 35, в неделю — 1, 33 представителя кошачьих. Согласно статистике, его усилиями примерно каждые пять дней очередной бедняга из нашего круга представал перед создателем. Такой подсчет, правда, не соответствовал данным последних двух-трех недель, потому что, даже если учитывать все неточности, казалось, за последнее время он почти в два раза увеличил число и наносил удар через каждые два-три дня.

Эти арифметические выкладки были, безусловно, не чем иным, как размышлениями, статистическими обманами, игрой с цифрами, сверкающими на экране компьютера, к которому мы без промедления обращались, как только хозяин Паскаля покидал дом. Однако исключено, что мы существенно ошибались; внизу, в храме, находились многие сотни скелетов, в чем я мог убедиться собственными глазами. Вероятно, мы гораздо ближе подобрались к истине благодаря этому методу, чем думали сами. От разгадки убедительного мотива убийств мы были далеки, как и прежде.

Путь к вполне реальному результату состоял из детализации, уточнений; это была нервная работа. Без Синей Бороды, который брал интервью у некоторых жителей района, разыскивал членов семьи и друзей пропавших, расспрашивал о последних высказываниях их исчезнувших родственников и любимых, поставляя, таким образом, недостающую информацию для компьютера, — без него мы бы не смогли составить список такого объема за такое короткое время.