Кошак

Довольно неожиданное решение, хотя заведение при ближайшем рассмотрении вполне подходило для приватных переговоров. Небольшая кабинка, куда мы присели, была отгорожена от остального зала стенками из прозрачного материала. Нас видели, но не слышали, а любая открытая голограмма скрадывалась необычным материалом покрытия. Да и сервис здесь оказался поистине республиканским, в лучшем смысле этого слова. Система подачи практически мгновенно расстаралась чем-то одуряюще пахнущим, мясным. Следом на стол легло лёгкое вино, и вот, под пряное послевкусие янтарной жидкости, мой новый знакомый начал свой рассказ.

Собственно здание, где мы находились, именовалось в народе Штабом или штаб-квартирой. Здесь плотно окопалась организация, оплётшая своими щупальцами всё Планетарное образование Штарния — в недалёком ещё прошлом независимое, а ныне — одноимённый Сектор Республики Ноч. Читай, провинция, губерния — думаю, суть ясна. Само учреждение называлось Службой Контроля, а моя новая визави, с которой мне в скором времени предстояло свидание, занимала должность её Координатора. Координатор Службы Контроля. По-моему, звучало весомо. На самом же деле название и близко не передавало масштаб сосредоточенной у организации власти.

Координатор был кем-то вроде руководителя управления КГБ СССР, скажем, уровня национальной республики, или области. Скорее всё же республики, потому что те имели более высокий уровень автономности. Это и контрразведка, и немного разведка, и надзор за порядком во всех ключевых сферах, и коррупция в высших эшелонах власти, и борьба с политическим экстремизмом, и борьба с организованной преступностью всех мыслимых форм. Разве что разведкой во всех её проявлениях в Республике ведала Дальняя разведка, да собственных войск у Службы Контроля не было — в отличие от того же КГБ, ведавшего внутренними и пограничными войсками.

Отсутствие собственных боевых подразделений, однако, не мешало Службе, коли в этом возникает надобность, привлекать соединения любого уровня подчинённости. Так на планете оказалась наша стая, а другие стаи в настоящее время рассредоточивались по всему Сектору. Помимо валькирий, Служба могла привлекать к операциям местный аналог муниципальной милиции — Службу охраны порядка. Могла она задействовать и силы флота, то есть ласточек. Касалось это, прежде всего, случаев борьбы с пиратством и контрабандой.

Да-да, в Полновесных колониях до сих пор процветала самая настоящая контрабанда! Она шла из одной колонии в другую, и только Ядро Миров было избавлено от подобной напасти наличием собственных свёртывателей пространства, отсекающих их от остальной Республики. Пираты же оказались весьма примечательным наследием недавней колониальной войны. Всё же в строю после завершения реколонизации оставалось много боевых кораблей, далеко не все из которых горели желанием сдаваться на милость победителя. Они начинали собственную партизанскую войну, а по сути — совершали пиратские набеги на транспортные коммуникации. Бывшим военным банально нужно было чем-то жить, и оправдывать смысл собственного существования.

Ничего удивительного поэтому, что внутренняя структура Службы оказалась довольно разветвлённой. Так, мой новый знакомый возглавлял Отдел политического террора. То есть, разумеется, отдел занимался не самим террором, а борьбой с ним. Также от ребят доставалось и некоторым проявлениям организованной преступности, не всегда даже смежным с незаконными политическими организациями. Ещё на особом счету в Службе был Отдел специальных поручений, который занимался «общими вопросами», то есть вообще всем, связанным с аналитической и розыскной работой, по личному поручению Координатора. Эдакий штаб в Штабе.

Сотрудниками Службы были отнюдь не боевики, хотя общую физподготовку обязаны были иметь соответствующую. Это были, прежде всего, аналитики. Их основной обязанностью оказывалась работа с информацией. В штаб-квартиру стекались все ключевые информационные потоки Сектора, включая данные объективных средств контроля, то есть всевозможных следящих устройств всех видов. А таких в недавно присоединённой колонии хватало. Все аналитики обладали навыками прикладного программирования, могли ставить задачи интеллектуальным системам, умели вычленять необходимую им информацию, умели использовать нестандартные способы её получения, но, что куда важней, умели анализировать и делать выводы.

Другим направлением деятельности этих людей выступала следственная работа. Они формировали агентуру, собирали через неё информацию, вели допросы, осуществляли задержания. Впечатляющим был и объём полномочий. Конечно, неподсудные вообще никому и ничему в Секторе валькирии оставляли их далеко позади, но и рядовые агенты Службы Контроля могли немало. Они служили последним оплотом порядка, причём порядка только нарождающегося, а потому по умолчанию неустойчивого. Люди не привыкли к республиканским правилам поведения, их приходилось к ним приучать, порой — методом кнута. Вот такая вот нехитрая мотивация…