Кощеева невеста

Сердце заколотилось ещё быстрее, когда внизу показалась река, полная огня и лавы. По обе стороны от неё не росло ни кустика — всё вокруг было усыпано чёрным пеплом. С высокого берега на низкий перекинулся изогнутый дугой добротный мост — как раз на таком расстоянии, чтобы путники, переезжавшие через пламенные потоки, не сгорели. Из чего был сделан этот мост, Лис издалека не понял: точно не из дерева и не из металла. Впрочем, его это быстро перестало интересовать, потому что сквозь дым и искры он увидел, как три всадника, с высоты похожие на букашек, пытаются перейти на тот берег. Они скакали во весь опор, но Кощей всё равно приближался.

Заметив беглецов, он рассмеялся и пришпорил скакуна. Верный конь камнем пошёл вниз (от свободного падения у Лиса захватило дух, он невольно вжался в стул, на котором сидел), но ближе к земле выровнялся и ушёл в парение — прямо над головами у беглецов. Те рванули вперёд, потом попробовали развернуться, но Шторм-конь не отставал. А Кощей хрипло вскричал:

— Эй, дивьи трусы! Нешто вам духу не хватает принять бой? Отдавайте краденое, живо!

С его пальцев сорвалось чудовищной силы заклятие: оно загрохотало, будто камни, катящиеся в горы, и попало прямо в одну из балок моста. Тот опасно накренился, но пока устоял. Тут же послышался женский крик. Лис вскочил и прильнул лбом к стеклу, чтобы лучше видеть происходящее. Глаза слезились, будто бы едкий дым мог добраться до него сквозь зеркальную преграду.

Беглецы пришпорили коней — и вовремя. Едва они оказались на берегу, мост всё-таки рухнул, его остатки объяло и поглотило пламя. Кощей приземлился прямо перед ними, и все четверо спешились — теперь Лису было всё видно как на ладони. Он разглядел испуганное лицо матери, в отчаянии жмущейся к боку своей каурой лошадки. Краем глаза заметил, как Ванюша с выражением мрачной решимости на лице выхватывает меч (раньше оружия при нём не было; видать, прикопал где-то заранее, прежде чем нарочно в лапы упырям попасться), как Весьмир загораживает Василису собой, одновременно сплетая заклятие слепоты.

Кощей взмахнул мечом, но Ванюшу не достал — тот хоть и выглядел увальнем, а так ловко успел отпрыгнуть, что Лис подивился: ишь, кузнечик! Сталь зазвенела о сталь. Огнь-река пыхнула дымом, и зеркало затуманилось. Лис едва разбирал, кто там кому нанёс удар, кто уклонился, кто перекатился через спину…

— Не тебе со мной тягаться, щенок! — рявкнул Кощей, замахиваясь.

На этот раз богатырь увернуться не смог — меч-Душегуб вспорол кожу на его плече, распространяя свой быстрый яд. Вторым ударом навий князь снёс богатырю голову с плеч. Василиса истошно завизжала. Лис побоялся, что у неё хватит дурости броситься вперёд, но мать залезла под брюхо своей кобылке и схоронилась там.

И в этот миг вдруг стало темным-темно. Кощей заорал:

— Ах ты подлый чародей! Думаешь, меня это остановит? Я тебя по запаху найду. Чую, как пахнет твоё колдовство. Оно-то тебя ко мне и притянет.

— Василиса, беги! — крикнул Весьмир. — Прячься в лесу. Он тебя не найдёт, мои заклятья нюх перебьют.

Послышался свист клинка — отец явно метил на голос, но промахнулся.

Дивий чародей засмеялся. Его смех раздвоился, растроился, будто бы эхо закольцевалось и теперь звучало сразу отовсюду. Клинок свистел, но бил в пустоту, а заклятия не достигали цели.

— Иди сюда, Весьмир, — вдруг сладким голосом сказал Кощей. — Ты можешь обмануть мои глаза и мой слух. Но всё равно придёшь. Ниточка наброшена.

Лис знал эту ужасную способность отца: поймать чужое заклятие, будто конец брошенной верёвки, и потянуть к себе. Из этого захвата сложно было вырваться. Среди чародеев применять такие чары в бою считалось нечестным, но Кощей не гнушался пользоваться всеми средствами.

— Вот ты гад! — Эхо снова подхватило брошенную фразу, повторяя её на разные лады.

— Может, и гад, — хохотнул навий князь. — Зато я бессмертный. А ты, дружок, — нет.

Наверное, Весьмир был очень сильным чародеем. Может быть, лучшим из лучших. Ничем иным Лис не мог объяснить, как тот всё ещё держался и, даже захваченный и привязанный к Кощею, путал зачарованные нити, уклоняясь от меча и смертных заклятий. Похоже, выжить он даже не надеялся, просто тянул время, чтобы Василиса успела отбежать подальше и укрыться в овраге. Лис только сейчас понял, что не заметил, с какой стороны Огнь-реки оказались беглецы, когда мост разрушился. Оставалось только надеяться, что с той, что подальше от Нави будет. Тогда у матери был шанс спастись — пусть небольшой, но всё-таки был. Ведь на чужой земле Кощей не сможет спросить у кустов и камней, где искать беглянку.

Как же сложно было ничего не видеть и ориентироваться лишь на слух… но слепота отца играла всем на руку, и Лис молился, чтобы заклятие не спадало подольше.