Кощеева невеста

И Василиса не выдержала:

— Ну вот и зачем друг дружке обидные вещи говорить? Кому от этого лучше будет? Алатана хохотнула в ответ, охнула, схватившись за бок — видимо, смеяться было всё ещё больно, — и зло бросила:

— А ты вообще заткнись, тебя не спрашивают. Я теперь княгиня — так Кощеюшка сказал. Сына ему подарила — не то что вы, крысы пустобрюхие. Теперь всё по-моему будет, ясно?

Она бросила взгляд на Кощея, мол, давай, подтверди, и тот, щурясь, словно сонный кот, кивнул.

Так вот для чего был весь этот обед? Показать им всем, кто теперь в доме хозяйка… Ясненько.

Василиса, вздохнув, придвинула к себе тарелку с жареным мясом, как вдруг под столом кто-то пребольно наступил ей на ногу. Ей едва хватило выдержки, чтобы не вскрикнуть от неожиданности. И кому только ума хватило туда забраться — столик-то совсем низкий.

Она будто бы случайно уронила платок, нагнувшись, заглянула под скатерть и едва не столкнулась лбами с вездесущей Маруськой.

— Не жри, — прошипела злыдница, страшно вращая глазами.

— В смысле? Чего не жрать? — опешила Василиса.

— Ничего не жри. Яду тебе подсыпали, — Маруська сунула платок ей в руки и, оттолкнув Василису, дёрнула скатерть вниз — типа никого тут и не было.

Ох, час от часу не легче. Конечно, после такого предупреждения она не стала ни есть, ни пить. Зато заметила, что Алатана за ней внимательно наблюдает из-под ресниц. Ну, понятно, чьих это рук дело. Наверняка без Ардана не обошлось. Одно было не ясно: ну узнала Василиса, что он к чужим жёнам клинья подбивает, — так это что, разве тайна? Кощею, вон, как говорят, тоже известно, и ничего — не отрезал ещё своему советничку голову за такие выкрутасы… Что ж, значит, теперь придётся держать ухо востро.

— А я бы хотела на ребёночка взглянуть, — робко подала голос до сих пор молчавшая Анисья. Похоже, она решила попробовать сменить тему: ну а вдруг Алатане будет приятно поговорить о сыне. Кощей вон от одного упоминания о наследнике просиял, как начищенный медный таз. Нет, ну правда — было что-то похожее: кожа-то смуглая и на острых скулах такая натянутая, что аж блестит.

Но хитрый план не сработал: Алатана вдруг вызверилась на бывших подруг ещё пуще:

— Ха! Держи карман шире. Никто к нему близко не подойдёт. Знаю я, каждая из вас моего сыночку уморить хочет.

— Зачем бы нам? — Анисья от несправедливого обвинения аж побледнела.

— Как это зачем? За дурочку меня держите? Чтобы княгиней стать, конечно же. Моё место подле миленького Кощеюшки занять.

Василиса едва удержалась, чтобы не прыснуть в кулак. Её остановило только присутствие самого Кощея. Наверное, Алатана после родов немного повредилась умом, потому что уж каким-каким, но «миленьким» навий князь точно не был.

Но новоявленная княгиня на этом не остановилась, продолжила как ни в чём не бывало нести чушь:

— Если хотите знать, это я попросила, чтобы мы все собрались за одним столом — в последний раз. Больше я с вами, убогими, хлеб делить не буду. Отныне вы должны меня госпожой величать и в ножки кланяться. А не то…

Договорить она не успела. Отрада Гордеевна быстрым, едва заметным движением плеснула морошковую настойку из своего кубка прямо ей в лицо. Алатана завизжала, схватившись за глаза. На белом платье расплывались коричневые пятна. Но хуже было то, что на Кощея тоже попала пара капель. В первый миг он не шелохнулся, лишь тёмные густые брови грозно сдвинулись к переносице. Анисья, заметив это, ахнула и тут же зажала себе рот обеими руками, Марьяна втянула голову в плечи, отчего стала похожа на нахохлившуюся сороку, а Василиса почувствовала острое желание спрятаться под стол.

Но Кощей не стал ни кричать, ни топать ногами. Поддел пальцем каплю, стекавшую по щеке, слизнул её с ногтя и бесстрастно повелел:

— Уведите её с глаз долой. После потолкуем.

Тут же из теней за его спиной возникли четыре мары, подхватили Отраду Гордеевну под руки и увели прочь. Та пыталась дёрнуться, да без толку — куда ей одной, ещё и не оправившейся от ран, против четверых-то сдюжить?

— А теперь каждая из вас скажет госпоже Алатане, что услышала её законную просьбу, — так же сухо потребовал Кощей, проводя рукой над испорченным платьем своей княгини. Чародеем он был знатным — пятна тут же исчезли. А лицо ей злыдницы платком утёрли. Эх, вот и стоило Отраде себя под удар подставлять, если ущерба никакого не осталось?

В общем, пришлось Василисе вместе с Марьяной и Анисьей склонить голову и нестройным хором на разные лады повторить:

— Да, госпожа Алатана. Как скажете, госпожа Алатана.

После этих слов князь снова заулыбался — похоже, именно так в его понимании и должна была выглядеть семейная идиллия.

— Кстати, чуть не забыл… Дарина, Василиса, подойдите ко мне. Это должно было произойти ещё на свадебной церемонии, но, сами понимаете, непредвиденные обстоятельства… — он бросил взгляд на Алатану, вздохнул и так же вкрадчиво продолжил: — Каждая из вас должна получить мой знак.

Князь поманил их пальцем, взял обеих под локоть, развернул к себе боком, стянул накидку с левого плеча и резко со шлепком приложил к коже свои ладони.