Кощеевы земли

— А я и говорю. Придут к нам гости незваные. Раз крогуруша зацепила Стаса, значит, постарается извести его. Ниточку-то спалили, а она сразу догадается, что другая сила противодействует. Придет ведьма — никуда не денется. Даже простого любопытства ради — кто ж ее заклятие смог снять? Нам сейчас необходим змеиный топор. Если они всей сворой навалятся, то без него нам придется тяжело.

— Ну и задачу ты задал... — усомнилась Басанова. — Ладно в деревне, а где здесь я тебе змей наберу. Для того чтобы топор набрал силу, надо не одну гадюку зарубить. И к тому же до захода солнца. Может, проще, по старинке — арбалетами сладим?

— Только змеиный топор, а арбалет пригодится как подспорье, но не более.

Боярыня задумалась. Для нее вероятное появление нечисти на Подворье оказалось неприятным сюрпризом.

В исходе встречи с такими «гостями» она не сомневалась Не считала Басанова истребление кучки пусть даже опасных тварей невыполнимым делом. Вот только место для встречи ее не устраивало — на Подворье жило слишком много людей и они могли пострадать в ходе схватки.

— Слушай, а если их выманить куда-нибудь в другое место? — поинтересовалась она. — Ведь нечисть попрется за конкретными людьми, а мне совершенно не хочется подвергать Подворье нашествию злобных сил.

— А куда?

— По мне, их вообще надо из города выманить. И здесь будет спокойнее, и лишний раз перед обывателями светиться не станем. Да только в голову ничего не идет.

— Я знаю, — подал голос Пашка. — Шилов хутор. Место глухое, но нам хорошо знакомое.

— Шилов хутор, говоришь? — Предложение ведуна немного удивило боярыню. — Но до него почти пятнадцать километров. Пока доберемся, пока приготовимся. Нет, не успеем, хотя место хорошее. Скоро темнеть начнет, и мне лично не хотелось бы встретиться с ними по дороге или сразу же по прибытии. Жаль, но это предложение не годится.

Раздумывая вслух, Басанова как бы подводила себя к мысли, что встречать «нежданных гостей» все-таки придется на Подворье. Пользоваться переходом из подвала она не решалась, в одиночку перетащить большую группу людей на заброшенный хутор ей казалось нереальным. Глядя на замолкшую женщину, Алексей придал голосу больше твердости:

— Елена Афанасьевна, у нас только один вариант на нынешний день, и то мы можем не успеть подготовиться. Как бы ни хотелось уйти в другое место, но встречать придется именно здесь. Возможно, нам повезет и ночь пройдет тихо, в чем я сильно сомневаюсь, вот тогда и переместимся с рассветом на Шилов хутор.

— Что ж, если ничего сделать нельзя, будем ждать да Подворье, — подытожила боярыня. — Сколько у нас осталось времени?

— Нисколько.

Ответ Феофанова, прозвучавший тревожным сигналом, стал отсчетом для подготовки к предстоящей ночи.

Город сонно замер, окунувшись в ночную тишину. Не в силах осветить всю протянувшуюся вдоль заборов улицу, редкие фонари понуро отбрасывали тусклый свет желтыми островками. Легкие шаги прошелестели подсохшей за день травой, что широкими зелеными языками вылезала на проезжую часть и не думала исчезать под колесами редких машин, старавшихся избегать ненужные дорожным и коммунальным службам улицы. За решеткой въездных ворот Подворья как бы ниоткуда появилась фигурка маленькой девочки. В нарядном аккуратном платьице с кружевными воланами, она напоминала ожившую большую куклу. Маленькая рука несмело взялась за массивное кольцо, висевшее на калитке, и из темноты послышался тонкий испуганный голосок:

— Разрешите войти. Я заблудилась и не знаю, как попасть домой. Мне холодно и страшно.

Тело овчарки, лежавшей у ног Ращупова, вздрогнуло. Собака приподняла голову и беззвучно обнажила клыки. Рука Стаса успокаивающе легла на загривок животному — пришло время встречать «гостей», но хозяевам показываться им на глаза еще рано. Составленную Алексеем и боярыней диспозицию нарушать нельзя ни в коем случае.

«А ведь похожее уже было, — почему-то подумалось участковому, — и не так давно — всего два месяца минуло». В памяти промелькнули сцены неистового натиска зомби, и по телу разлился неприятный страх, заставляя слабеть готовые к действию мышцы. Следом внутри загорелась злость: «Что-то слишком часто я становлюсь приманкой для всякой нечисти». Злость оказалась сильнее страха — Стас почувствовал уверенность и готовность к бою.