Кощей. Перезагрузка

– Не жилец, – уверенно говорит оборотень, осмотрев княжича.

Полный злобы, поднимаюсь и обращаю взор на ненавистную преграду.

Дым уже рассеялся. Колючая стена расступилась, будто бы никогда и не загораживала тропу. И это вовсе не я ее проломил, ибо не видно ни обломков, ни опаленных веток. Живая изгородь высотой метров пять и шириной не менее полутора метров как ни в чем не бывало топорщится иголками по обе стороны от тропы. А в открывшемся проходе бьется в судорогах какое-то существо.

Не зная, на кого выплеснуть злобу, но испытывая в этом острую необходимость, подхожу ближе. На тропе, суча кривыми ножками, лежит то ли гном, то ли еще какой-то лесной карлик. Лицо у него заросло грязно-рыжей бородой даже не до самых глаз, а до самых ресниц. Нос картошкой схож по цвету с этим овощем, такой же землистый и с глазками. Разумеется ударение в глазках на втором слоге. Хрипя и выкатив глаза, бородач пытается оторвать от горла душащего его ужа.

Машинально хлопаю себя по поясу. Ну точно, это мой ужик. Да он прямо не уж, а настоящий удав. Вероятно, моему питомцу тоже досталась порция игл, и, судя по тому, что он делает с этим гномом, ощущения ему не понравились.

– Погоди-ка, дружище, ослабь слегка удавку. Дай мне задать пару вопросов, – обращаюсь к ужу.

На удивление, тот меня понимает и послушно ослабляет хватку. Гном делает судорожный глоток воздуха, едва им не захлебнувшись, и закашливается.

– Ты кто такой? – несильно пинаю его в бок.

И так почти вылезшие из орбит глаза коротышки выпучились еще сильнее.

– Дык Бумша же я, княже, – хрипит он. – Бумша я, пгивгатный стгаж.

– А врата где?

– Какие вгата, княже?

– Коих ты страж, придурок.

– Э-э-э, дык где надобно, там и откгоются. Стена моей воле послушна.

– Послушна твоей воле, говоришь? – пинаю гнома по ребрам, так что тот перекатывается на живот. Приходится добавить, чтобы тот снова перевернулся лицом вверх. – Так это по твоей воле сейчас умирает мой друг?

– Пощади, владыка, – сдавленно хрипит тот. – Пощади, смилуйся Создателя гади. Искуплю вину, искуплю непгеменно, только прикажи! Только пощади!

Хватаю коротышку за бороду и вздергиваю на ноги. Ужик, видимо решив, что его участия больше не требуется, переползает ко мне и обвивается вокруг талии. Подтаскиваю Бумшу к стонущему Болтомиру, рядом с которым все еще сидит Ледень. Заставляю гнома опуститься на колени.

– Значит, говоришь, пощадить тебя? Не вопрос. Пощажу. Позволю тебе прожить ровно столько, сколько проживет этот княжич, – указываю на Болтомира.

Коротышка склоняется над княжичем, всматривается в него, вроде бы даже принюхивается и поворачивает ко мне изумленную физиономию.

– Так это же обычный смегтный человечишко.

– И твоя жизнь прервется вместе с его жизнью. Я все сказал, – демонстративно складываю руки на груди.

Пару секунд коротышка что-то бормочет над стонущим княжичем, затем поднимается и с поклоном произносит:

– Я сделаю все, владыка, чтобы этот человек жил долго. – И, повернувшись в сторону колючей стены, визгливо орет: – Маймун!

Из темноты появляется медведеподобный макурт. Этот экземпляр еще крупнее того, на котором я ехал по болоту. Гном едва достает гиганту до пояса. Да и мои глаза на уровне его груди, и это при том, что монстр семенит сгорбившись и на полусогнутых конечностях.

По распоряжению Бумши Маймун бережно, словно ребенка, поднимает Болтомира и несет за коротышкой. Мы с Леденем идем следом. Как только проходим мимо изгороди, создается ощущение, будто что-то вокруг изменилось. Кручу головой, пытаясь понять суть перемен. Вроде бы стало светлее. Может, начало светать? Смотрю на звездное небо. Звездное небо… Так вот в чем дело! Колючая изгородь словно отсекла плотные низкие тучи, и теперь над нами высокое ночное небо, усыпанное крупными яркими звездами. Смотри-ка, вон и Большая Медведица. Это единственное созвездие, которое я умею находить.

Засмотревшись на небо, натыкаюсь на шерстяную спину макурта. Гигант остановился перед… не поворачивается язык назвать кустом отдельно растущее переплетение колючих лиан, стебли-стволы которых не всякий человек обхватит. Маймун опустил Болтомира на несколько вытянутых в его сторону ветвей, и те начинают едва заметно для глаза закрывать княжича листвой. Гном стоит рядом и бубнит что-то непонятное, перебирая мелкие веточки гигантского растения.

– Эй, – обращаюсь к нему обеспокоенно, – эта гадость не сожрет Болтомира?

Тот не отвечает, лишь начинает бубнить громче. Успокаиваю себя тем, что обреченному товарищу хуже уже не будет, а замочить противного карлика я всегда успею.

Проходит, наверное, не менее четверти часа. Болтомир полностью скрывается в листве и мелких ветках. Стонов не слышно. Он либо уже умер, либо находится без сознания. Тем временем окутавшие его ветви начинают втягиваться внутрь куста.

– Тепегь жизнь твоего человека вне опасности, владыка, – сообщает наконец отлепившийся от куста Бумша.

– Когда он будет здоров?

– С пегвыми лучами солнца, – после короткой заминки отвечает карлик.