Кошелек или жизнь? Вы контролируете деньги или деньги контролируют вас

Именно на этом уровне мы сталкиваемся с целым рядом экономических чудовищ – инфляцией, рецессией, высокой стоимостью жизни, депрессией. Если валовый внутренний продукт составляет отрицательную величину два и более квартала подряд, мы говорим о наступлении рецессии и (независимо от того, влияет ли это на наш собственный доход) ощущаем легкий всплеск паники. Мы принимаем эти экономические показатели на глубоко личном уровне. Если экономисты заявляют, что стоимость жизни растет, мы автоматически чувствуем себя обедневшими, даже если ныне входящие в расчет индекса потребительских цен товары буквально несколько лет назад считались предметами роскоши. Мы прекрасно обходились без них и ничуть от этого не страдали – например без отдыха в отелях и авиаперелетов. К тому же инфляция распространяется не на все товары. Скажем, цена на компьютеры сейчас намного ниже, чем полсотни лет назад, когда компьютер, равный по производительности вашему ноутбуку, занимал целый городской квартал. И хотя стоимость домов в некоторых регионах США с тех пор выросла, цены на другие товары и услуги существенно снизились; вещи, которые в 1950-е считались предметами роскоши, современные потребители могут купить в магазинах уцененных товаров.

Эти чудовища – инфляция, стоимость жизни, рецессия и депрессия – запугивают нас, подталкивая к выполнению экономического рецепта благосостояния «рост – это хорошо» и вытекающему из него выводу «чем больше, тем лучше». Как любая религия, основанная на страхе, это экономическое верование держит нас в плену по причине нашего безразличия. Мы зависим от проповедников из Федеральной резервной системы, которые обеспечивают наше безопасное путешествие от колыбели до могилы, корректируя наши доходы на стоимость жизни с коэффициентом, лишь немного превышающим темпы инфляции. Но, как многие заметили, наша Мантра Устойчивого Роста отнюдь не принесла нам безопасности и счастья, хотя мы-то думали, что они у нас уже в кармане, если только крепко верить. В то же время жизнь в этой идеальной стране вечного инфантилизма не позволяла направить энергию на достижение роста в других сферах.

Слоганы вроде «Чем больше, тем лучше», «Рост – это благо» и им подобные помимо всего прочего заражают нас коварными экономическими предрассудками. Мы начинаем оценивать себя и других исходя исключительно из достигнутого материального достатка – суммы в платежной ведомости, площади дома, стоимости инвестиционного портфеля. Мы оцениваем друг друга и передвигаем кого-то вверх, а кого-то вниз по общественной лестнице в зависимости от этих едва осознаваемых критериев. «Взгляд с крыши» немедленно обнаруживает эту своеобразную кастовую систему – в других и в нас самих.

Как бы ни отличались Джейсон и Недра по характеру, но оба были детьми приверженной девизу «Чем больше, тем лучше» Америки. Просто они по-разному на него реагировали. Недра подчинялась, а Джейсон восставал. Но оба не могли свободно определять характер своих зрелых взаимоотношений с деньгами и миром материальных ценностей – в том смысле, что Джейсоновское «деньги не имеют значения» не менее ограничивало его свободу, чем стремление Недры стать счастливой с помощью материальных приобретений. Поскольку Джейсон отказался вписываться в рамки традиционной культурной модели «работа – деньги», его возможности в жизни оказались резко ограниченны. Он обнаружил, что, стараясь обойтись тем, что у него есть, тратит на случайные заработки больше времени, чем если бы работал на постоянной основе. Молодые люди не осознавали, что живут в противоречии с общепризнанной культурной программой. Они не изучали даже начального курса экономики, им не было знакомо стандартное определение денег как средства сбережения. Подобная неосведомленность более чем типична. Кто из нас вырос с четким пониманием сути денег и их места в нашей культурной системе?