Читаем Кошка полностью

Господин Блайхер, если это был действительно он, сказал мне: «Пардон, мадам!», встал и пошел открывать дверь, у которой стоял один из клиентов моего постояльца, а в действительности — подпольщик.

Блайхер сказал ему, чтобы тот шел наверх: шеф его уже ожидает, мол. Когда же он стал подниматься по лестнице, Блайхер позвонил три раза в дверной звонок, и я услышала, как наверху завязалась потасовка, но затем вновь стало тихо.

Господин Блайхер вернулся на свое место как ни в чем небывало и промолвил: «Прошу извинить за вынужденный перерыв». И тут же продолжил допрос.

Звонки в дверь с соответствующим продолжением происходили еще три раза. Я совсем растерялась, рассказала ему о «Кошке» и предложила чашечку кофе — вы понимаете, — чтобы настроить его несколько дружелюбнее. Но он ответил: «Сожалею, мадам, но я не могу принять вашего предложения, так как вынужден вас арестовать». Вот какую глупость я совершила, выдав «Кошку» Блайхеру, — произнесла старая женщина подавленно и замолчала.

На несколько минут в комнате воцарилась тишина.

— За эту глупость мне пришлось пострадать, — прервала мадам Блаветт затянувшееся молчание. — После освобождения страны в 1945 году по делу Рене Борни начался суд, поскольку «Кошка» утверждала, что ее предала именно она. Рене же оправдывалась ссылкой на то, что на самом деле «Кошку» предала я — к сожалению, так оно и было...

Затем старая женщина пожаловалась на то, что из-за этой «глупой истории» едва не была предана суду за «неумышленное разглашение тайны» и не признана в качестве «жертвы оккупации», а также не получила ни одного су компенсации за свое пребывание в тюрьме у немцев.

— А этот широкоплечий в очках после того допроса арестовал меня и заявил прямо в лицо: «Вы шпионка и состоите в одной компании с этими Борни!» — продолжила свое изложение мадам Блаветт.

— Не изменяет ли вам ваша память, мадам? — вмешивается вдруг в разговор Блайхер.

Он как бы очнулся от своей задумчивости и смотрит на старую женщину в упор кажущимися без очков близорукими глазами.

— Не арестовал ли вас тогда Блайхер по той причине, что вы получали тройную плату за аренду своего помещения, поскольку это обстоятельство вызывало подозрение в укрывательстве, — подчеркнул он свою мысль.

Лицо старой женщины со следами былой красоты слегка покраснело. Она делает судорожный глоток и, глядя открыто в глаза Блайхера, храбро признается:

— Пожалуй, вы правы, месье... В моем возрасте память иногда, действительно, подводит, так что прошу извинить...

— Дело тут не в извинении, а в восстановлении истины, — предупредительно улыбается Блайхер. — Полагаю, вы это понимаете?..

Старушка не спускает глаз с Блайхера.

— Скажите, пожалуйста, а откуда вам известны такие подробности? — спрашивает она.

Блайхер немного помедлил с ответом. Легкая усмешка тронула уголки его губ, когда он сказал:

— Единственно, что я знаю точно, мадам, так это то, что тогда я поступил с вами неправильно...

С этими словами Блайхер поднялся и почти торжественно надел очки, глядя ей прямо в лицо...

И мы тоже встали. В комнате почувствовалось напряжение. Что же будет, когда мадам Блаветт узнает Хуго Блайхера, когда-то ее арестовавшего? Станет ли она кричать о помощи, вызывать полицию, станет ли ругаться или же с холодным презрением укажет на дверь?

Однако ничего подобного не произошло. Мадам Блаветт протянула руку Блайхеру и мягким голосом произнесла:

— Рада снова видеть вас, месье Блайхер!

Он крепко пожимает ее руку.

И тут впервые я увидел, что этот Хуго Блайхер не вполне владеет собой, встретив в лице невысокой старенькой женщины равного партнера. И действительно, от старой парижанки в этот момент исходила волна добра, человечности, понятия и прощения.

Мадам Блаветт заверяет нас, что не испытывает никакой ненависти к бывшим врагам — немцам. Немецкий офицер, возглавлявший тогда женскую тюрьму «Ла Сайте», принес ей извинение при ее освобождении, так же, как и сейчас, через четырнадцать лет, Хуго Блайхер.

— Да и какое уж тут извинение, — смущенно улыбается старушка. — Ведь в моем доме действительно находился подпольный передатчик, работавший против немцев. Так что вы, месье Блайхер, как и другие немцы, выполняли тогда всего лишь свой долг и ничего другого... — А затем любезно добавила: — В тот раз я предлагала вам, господин Блайхер, выпить чашечку кофе, а вы отказались—вспоминаете? Так вот, могу ли я сегодня повторить свое предложение?

Было уже довольно поздно, когда мы покинули небольшой домик на улочке Вилла Леандр, и наша машина потихоньку тронулась к авеню Жюно и далее вниз с Монмартра по извилистой дороге.

В просветы между домами видно море огней ночного города. Там, внизу, много мест, связанных с историей «Кошки». Мы оба погрузились в свои мысли. И как бы отвечая на мои невысказанные вопросы, Хуго, сидевший за рулем, свернул в сторону и поехал по улицам и переулкам своего прошлого.

Перейти на страницу:

Все книги серии Рассекреченные жизни

Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки
Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки

Впервые читатель может познакомиться из первых рук с историей «двойного агента» — секретного сотрудника, выступающего в качестве доверенного лица двух спецслужб.Автор — капитан первого ранга в отставке — в течение одиннадцати лет играл роль «московского агента» канадской контрразведки, известной под архаичным названием Королевской канадской конной полиции (КККП). Эта уникальная долгосрочная акция советской разведки, когда канадцам был «подставлен» офицер, кадровый сотрудник Первого главного управления КГБ СССР, привела к дезорганизации деятельности КККП и ее «старшего брата» ЦРУ США и стоила, по свидетельству канадской газеты «Ситизьен», карьеры шести блестящим офицерам контрразведки и поста генерального прокурора их куратору по правительственной линии

Анатолий Борисович Максимов

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии