Кошка

Вскоре после своего развода она познакомилась с Арманом Чернявски, польским генштабистом, человеком с хорошими манерами и прекрасной внешностью, мужчиной высокого роста. Рост моей дочери составляет 1 метр 58 сантиметров, и она всегда хотела, чтобы ее дети были нормального роста. Может быть, именно поэтому она всегда, вероятно, даже подсознательно, выбирала мужчин высокого роста. Чернявски был высокого роста. Высокорослым, широкоплечим, с приятной наружностью был и Блайхер. Очевидно, мою дочь можно осудить морально, упрекнуть в том, что она легкомысленно бросилась ему на шею. Я часто задаю себе вопрос, а не мог ли судебный психиатр дать другое толкование ее так называемому «аморальному образу жизни». Ведь желание иметь детей было у нее очень большим. Шпион Чернявски лишь использовал в своих целях мою дочь, никогда не думавшую о шпионаже...»

Какая человеческая трагедия скрывается за этими словами, какая женская судьба! Ведь ее искреннее и большое желание иметь детей привело не только к разрыву супружеских отношений, но и к ломке ее характера.

Хуго Блайхер не спускал глаз с «Кошки», когда она рассказывала ему историю своей жизни. В тот вечер в ресторане «Серебряный путь» она не выглядела ни кокетливой, ни легкомысленной. Да и Блайхер тогда видел в ней не опасную шпионку, а просто женщину, которая смогла наконец излить свою душу.

Однако про себя он вынужден был признаться, что женщина эта восхитительна и обворожительна. Он видит ее сверкающие глаза, тонкий носик и очаровательный рот, выдающий ее чувственность, свидетельствующий о тайных страданиях и желании повелевать и в то же время подчиняться. Он видит смелый глубокий вырез ее платья, из которого виднеется ее твердая, почти девичья грудь.

Назвать ее классически красивой, пожалуй, нельзя. Но в Матильде Каррэ есть нечто такое, что делает мужчин мягкими как воск и возбуждает в них жгучую страсть... И Хуго Блайхер чувствует, что ему надо остерегаться этой женщины, так как его натренированная профессиональная холодность начинает угрожающе сдавать.

Блайхер выпивает большой глоток шампанского и берет себя в руки. Теперь он слушает «Кошку» с прежним вниманием, спокойно фиксируя важнейшие детали.

Он узнает, что в начале войны Матильда работала медицинской сестрой в лазарете, а 17 сентября 1940 года познакомилась в Тулузе с польским капитаном Черняв-ски и уже 18 ноября вместе с ним в Париже основала подпольную организацию «Интераллье». Так странная смесь неисполненных желаний, ложно понятого патриотизма, физической привязанности к поляку и щекотавшего ее нервы чувства опасности сделали ее шпионкой.

Однако сейчас «Кошка» говорит о Чернявски с заметным холодком, почти равнодушно. И даже больше: в ее голосе проскальзывают презрение и ненависть. Вот, пожалуй, и все, что осталось у нее от прежних чувств к бывшему возлюбленному. Блайхер начинает понимать, что ключ к тайне этой женщины находится в сфере личностных отношений и привязанности ее к мужчине.

Посмотрев на часы, он видит, что уже поздно — без нескольких минут девять.

— А ведь в это время «Кошка» начинала свои передачи в Лондон, — произносит он иронически.

— «Кошке» теперь нечего сообщать, — серьезно ответила Матильда, как бы примирившись с судьбой. — Через несколько дней вы поставите меня к стенке. Выстрел — и все окажется в прошлом...

— Чепуха, так скоро пруссаки не расстреливают. Сначала будет произведена проверка всех найденных документов, вас будут допрашивать, чтобы устранить неясности. А в завершение вас доставят в Германию — лагерь для военнопленных.

«Кошка» слушает недоверчиво. Алкоголь делает ее сентиментальной. Она видит беззаботных людей за соседними столиками, смеющихся и шутящих между собой, будто бы не было никакой войны, борьбы не на жизнь, а на смерть между народами. Думают ли они, что здесь, среди них, сидит молодая, цветущая, любящая жизнь женщина, уже отмеченная печатью смерти, которую, может быть, завтра ожидает палач где-то в серых и холодных стенах тюрьмы «Фресне»...

По спине «Кошки» пробежал холодок. Ее обуял страх, страх за собственную жизнь, которую она так любит, за человеческую теплоту, к которой она всегда стремилась. На глазах ее появляются слезы, слезы отчаяния и боли за свою неудавшуюся судьбу.

— Не печалься, маленькая «Кошка»...

Будто сквозь туман до ее ушей доходят слова Блайхера, произнесенные с душевной теплотой. Они действуют успокоительно. Внезапно у Матильды возникает желание броситься этому рослому широкоплечему немцу на грудь в поисках защиты. Он к тому же — мужчина того типа, о котором она всегда мечтала.

Словно электротоком ударило «Кошку», когда Блайхер, желая успокоить собеседницу, положил свою руку на ее ладонь. Это не успокоило, а еще больше взбудоражило женщину. С трудом ей удалось взять себя в руки. Знает ли этот гунн, какое необъяснимое, почти колдовское воздействие оказывает он на женщин?

Голос Блайхера возвращает ее к действительности.

— Мне очень жаль, но нам пора идти. Самое время отправляться домой...

— Домой? — иронически спрашивает «Кошка».

— Ну, да вы знаете, куда...