Кошка

В шлепках идти было неудобно, и она сняла их. Голые ступни чуть покалывала хвоя, заглушая звук шагов. Илья, перешагивая через притоптанные кусты малины, обошел серую будку трансформаторной и обернулся. У Лары сердце ушло в пятки. Она прижалась к нагретому металлу будки и зажмурилась. Подглядывать нехорошо, если он узнает, то скажет родителям. Нет, она просто умрет от стыда на месте.

Через мгновение раздался журчащий звук. Лара, едва живая от ужаса и любопытства, тихонечко выглянула из-за угла.

Он справлял нужду, чуть приспустив плавки. Ягодицы у него были не загорелые, молочно-белые, словно выточенные из камня. Илья стоял, задумчиво глядя в небеса, при этом едва шевеля губами. Было в этом зрелище что-то завораживающее, что-то самозабвенное, что-то, доступное лишь ему. Впервые в своей жизни Лара вдруг ощутила, как в животе сжимается тугой ком, и волна горячего, мучительного желания поднимается из глубин.

***

Лара всю ночь думала об Илье, вновь и вновь представляя вид белых ягодиц Ильи. Трусики почему-то были мокрыми, хотя до месячных еще далеко. Лара не спала. Ей было стыдно, но в то же время, в глубине своей черной, порочной души она ни о чем не жалела.

На завтрак были персики и творожная запеканка. Обычно Лара любила персики, но теперь ела, не чувствуя вкуса. Сок тек сквозь пальцы, по предплечьям и капал на коленки. Илья сидел за дальним столом и улыбался, о чем-то говоря с вожатой Ольгой. «Лишь бы он посмотрел в мою сторону, лишь бы посмотрел» – молила Лара.

И он посмотрел. Перед глазами потемнело, и показалось, что она вот-вот задохнется. Он знал! В его глазах отчетливо читалось – он знал!

Илья подмигнул ей. Лара выронила персик прямо на пол и закрыла лицо липкими руками. Что же ей теперь делать? Как говорить с ним? Или, быть может, все это только кажется? Это все из-за бессонницы, точно. У нее па-ра-ной-я.

В море она не плавала, сидя на берегу и глядя, как сине-зеленые волны идут рябью. Пахло солью и мокрым песком. Остальные ребята купались, брызгая друг друга водой. Илья тоже был среди них и смеялся громче всех, кидая мальчишек в воду. Господи, какой же он красивый!..

Заметив, что она снова на него пялится, Илья помахал рукой и позвал в воду. Лара лишь закусила губу. Еще этот дурацкий купальник… Мало того, что сплошной, да еще и мальчишки все время дергают за завязки, нет, она однозначно не полезет в воду, когда там Илья. Тем более, если там Илья.

Вожатый покачал головой, обрызгал какого-то паренька, и бегом выбрался на берег.

Теперь он шел прямо к ней.

– Кошкина, а ты чего? – весело спросил он, садясь рядом. Его тело все блестело от капель. Он как бы невзначай коснулся ее плеча. Его кожа оказалась ледяной, но Лару бросило в пот. – Вода отличная, как раз для такой жары.

– Не хочу, – буркнула она и отодвинулась, закрыв лицо руками.

– Ну как хочешь, – пожал плечами Илья и вытянул ноги.

Лара робко выглянула из-за локтей. Бугорок на его плавках стал заметнее. Лара не могла оторвать от него взгляд, как ни старалась. Конечно, она знала анатомию мужчин, они в восьмом классе проходили, она даже видела картинки у папы в книжках, но…

– Кошкина, куда ты смотришь?

Ларе показалось, что она уходит на дно реки. Собрав все свою решительность, она мужественно подняла глаза на вожатого.

Илья улыбался.

– Ладно, сиди, – снисходительно отозвался он и встал. Красные плавки, из которых снова виднелась великолепная белая полоска, все перепачкались в песке.

Едва дотерпев до окончания купания, Лара подхватила шлепки, и первая побежала по кривой дороге в лагерь. Ей хотелось домой, к маме, лишь бы забыть этот разговор, этого Илью, умереть, господи, как ей хотелось умереть!..

Она бежала на самый верх сквозь тени сосен, жар нагретого асфальта, сквозь далекий шум машин, шелест ветра, грохот поездов, сквозь собственный стыд, ненависть, лишь бы ничего не чувствовать, забыться, потерять себя, исчезнуть, не существовать… И тут чья-то рука больно схватила ее за плечо и рванула в сторону.

Лара вскрикнула, запнулась обо что-то ногой, и упала бы, если бы не знакомые жилистые руки. Тапки соскользнули с ее ноги, один улетел в кусты, второй куда-то совсем далеко.

Илья…

– Да это я, – вожатый разжал пальцы и поманил за трансформаторную. Видя, что Лара не шевелится, он улыбнулся своей добродушной улыбкой и добавил. – Я не кусаюсь.

Лара ничего не ответила, делая вид, что ищет свои шлепанцы.

– Надо поговорить, – сказал он серьезно, снова взял ее за плечо и мягко потянул. – Насчет твоего поведения.

Внутри словно забил ледяной фонтан. Он знает, знает, знает, знает, знает!.. Знает, что она вчера видела, знает, о чем она думала всю ночь, знает о ее мыслях… Что же делать? Куда бежать? Может быть расплакаться?.. Извиниться?.. Тогда он простит ее, он ведь такой хороший…

Нет, нет, нет! Она сделала плохую вещь, она должна понести наказание, пусть он накажет ее, она заслужила.

– Ты чего дрожишь? – Илья коснулся ее локтей. – Кошкина, с тобой все хорошо?

Горло словно забили камнями. А Илья все смотрел и смотрел, пялился, и от этого было только хуже.