Кошка Белого Графа

Карета въехала в ворота дворцового парка. Даниш как всегда повел меня напрямик через сугробы. Я научилась не замечать его призрачного двойника, и граф тоже не обращал внимания на куклу в свадебном наряде, которая шагала рядом с ним, не оставляя следов.

Вдруг он остановился и присел передо мной на корточки.

– Прости меня, Карин.

«За что?»

– За то, что втянул тебя в свои интриги. За то, что мало делаю для того, чтобы помочь тебе. За ловушку – тогда, в первый раз. Я не хотел причинить тебе боль, я просто… испугался. Карин, ты видишь, что происходит вокруг. Так не должно быть!

Казалось, он ищет слова, чтобы сказать что-то очень важное, не открыв ни одной опасной тайны, не дав даже намека на нее. Ищет и не может найти.

В вышине холодно синело небо. Береза над нами поникла под тяжестью снега, одетые белым ветви сплелись в пушистое кружево.

– Есть способ… – медленно начал граф. – Но чтобы прибегнуть к нему, мне придется совершать вещи, которыми я не смогу гордиться. Иначе нельзя. Прошу, верь мне и не суди строго. Я лишь хочу, чтобы все стало… правильно.

Он посмотрел на снег под моими лапами и снова поднял взгляд, полный отчаянного желания быть понятым.

Таким я Рауда Даниша еще не видела.

Мне сделалось не по себе, и я спросила:

«А за снежный ком?»

– Какой ком?

«Как же? Помните, я сбежала, а вы поймали меня своей силой и катили по лесу, как снежок. Это было очень обидно. Раз вы просите прощения так, будто умирать собрались, то просите и за снежный ком».

Он слабо улыбнулся:

– И за снежный ком тоже прости.

Я посмотрела в его глаза и поняла, почему богиню зимы зовут Нежа. Если она выбрала владыкой зимы человека с такими теплыми глазами, ее сердце не может быть совсем ледышкой.

Рауд опустился на одно колено.

– Можно тебя погладить?

«Меня – это кошку или Карин?»

Было грустно и смешно: Белый Граф у моих ног, вернее лап. Майра лопнет от зависти…

Он не ответил. Медленно протянул руку, и я сказала себе: «Только не вздумай урчать». Но было поздно. Как можно не ур-р-рчать, если это так хор-р-рошо, что словами не пер-р-редать… и весь мир-р-р где-то далеко-далеко, и кажется, вр-р-ремя остановилось… М-р-р-р…

Он уже гладил меня много раз. И носил на руках.

Уйма людей меня гладила.

Но никогда в этом жесте и моем на него отклике не было столько двусмысленности.

Я чувствовала, как ласковая ладонь спускается с шеи на лопатки, проходит по спине до пояса, потом почти до хвоста – и снова, и снова. М-р-р-р…

«Ваше сиятельство!»

Рауд убрал руку. Его дурное настроение развеялось, в опаловых зрачках прыгали смешинки.

– Зови меня по имени, сколько раз просить!

Потом он вдруг посерьезнел.

– Мы вернем тебе тело, Кошка.

А вот это он зря сказал. Не обещай того, что не можешь выполнить.

Глава 20, в которой я попадаю на невероятный бал

Зал я узнала с первого взгляда, хотя была здесь всего раз, и то мимоходом, когда мы с Шоколадкой перебегали от одного тайного лаза к другому. Как можно не узнать место, посреди которого растет живой дуб – зеленый в разгар зимы!

Его крона накрывала центр зала раскидистым шатром, ветви были украшены пестрыми гирляндами, безделицами из фольги и крохотными лучезарами, заключенными в футляры цветного шелка. Узловатый ствол в четыре обхвата обвивали золотые и серебряные цепи.

Вокруг дуба без видимых опор ходили друг за другом солнце и луна. Недосягаемо высокий потолок изображал небесный свод, но вместо звезд на нем цвели цветы. Звезды мерцали ниже, покачиваясь на прозрачных нитях – как стеклянные капельки в храме Свена и Свяны. Нити поблескивали, будто дождинки в воздухе; звезды весело перемигивались, меняя оттенки. И вся эта феерия огней разливались в зеркале узорчатого паркета сплошным озером бликов, сияя так, что глазам было больно.

Я думала, меня на бал не возьмут. Но было решено, что принцесса Вайнора должна предстать перед двором будущего супруга во всем великолепии. А снежная кошка, которой восхищалась сама королева-бабушка, станет пикантным штрихом к образу прекрасной камелии Севера.

Для меня даже соорудили корзинку в кружевах и лентах.

Но принцесса сказала:

– Я видела, как Белка ходит с графом. Белка, я знаю, ты большая умница. Может, ты и со мной пойдешь?

– Мр-рм, – согласилась я.

И мы пошли.

Сегодня Камелия впрямь была снежной принцессой. Платье льдисто-голубых тонов – тяжелые шелка, легкие вуали, искрящееся кружево. Кроем похоже на то, что отказались купить у нас обманщики Болли. Майра не зря пророчила: скоро такое будет носить вся Альгота.

Волосы ее высочеству подняли и уложили строгой спиралью, не выпустив ни единого завитка, а сверху накрыли тончайшей сеточкой, усыпанной крохотными алмазами. Алмазным было и тонкое ожерелье, украсившее ее шею.

Эта подчеркнуто холодная оправа придала красоте принцессы какую-то нечеловеческую изысканность. Даже страшно стало. Думаю, если бы у Нежи была дочь, она выглядела бы именно так.