Кошка Фрося и другие животные (сборник)

Кошка Чуча увлекается кулинарией. «На сто двадцать пятом участке соус передержали! – орет Чуча голосом Гордона Рамзи. – На девяносто восьмом пересушили мясо. Это что, миддл, по-вашему? Дайте сюда, недоумки!» Раньше Чуча работала в ресторане «У Гамлета» на двадцать пятом километре и знала все тонкости приготовления мяса по-французски. «Да какая Джулия Чайлд? – спорила Чуча с образованной Фросей. – Вот Ашотик – это да. Красавец!»

«Не, Фрося, конечно, умная баба и вроде никаких психических расстройств, – делилась Чуча со шпицами. – Просто дура».

Про (не) дружбу

Шпиц Тамерлан поссорился с крапивой. И сразу начал бросать ее за борт в набежавшую волну. Крапива в ответ стояла насмерть и молча жалилась. Тамерлан думал уже заключить худой мир, взять, так сказать, ее под свое покровительство и под толстую пушистую подмышку, но так и не нашел у крапивы задницы. Дружба не задалась. С тех пор крапива не дает Тамерлану покоя. С женщинами всегда так. И тянет же к ним, к стервам.

У кошки Фроси в начале мая должна была выйти книжка с рассказом. Фрося готовилась, сдавала в химчистку шубу. Чтобы встретить славу и ослепить ее своей красотой. Со слепой славой завсегда проще. Потом пришло письмо из издательства – мол, ждите рассказ в конце мая. Ослепление затянулось. Фрося ждет, уже похудела вся ждать. Осунувшаяся Фрося – это очень красиво. Скулы, тонкие пальцы, ноги от ушей. Все четыре. Никакого фотошопа. Ну почти.

Потом к нам взяли и вернулись коты, которых мы с моей кровью на когтях и зубах подарили в соседнюю деревню. Чуча им тоже не рада. Делает вид, что она их не помнит. Рады только шпицы. Коты им подходят по размеру для разного рода доминирования. Такое обращение котам нравится. Понятно, что их тут любят. А за еду – неважно как.

Мы собрались на Урал на машине. Муж радуется. Для него Урал – это, судя по мне, сплошной анекдот.

Я говорю:

– Ладно, только надо подарков взять. Ящик вискаря.

Он говорит:

– А кому так много?

Я говорю:

– Одну бабулечке, одну Женьке, одну Сереге…

Он посчитал, говорит:

– Да мы чо, на две недели едем?

Я говорю:

– Дак не приведи господь! Тебя за две недели-то там ухайдокают. Так-то чисто недели хватит. Слабоват еще на две-то. Одно из двух – или сопьешься, или разорвет.

Борьба бобра с ослом

У старого шпица ай-кью пробил потолок. Теперь у них с мужем борьба за интеллектуальное превосходство. Муж дошел до ручки. Соорудил стальной манеж 5x5, повесил на него замок и сигнализацию. Шпиц весь из себя Гудини. Освобождается за пять секунд и бежит давить на мужа интеллектом. Мне наплевать на интеллект. У меня есть нога. Я ее использую, если удается. Муж говорит, что я животное. Мне наплевать, лишь бы кормили.

Комарам тоже наплевать. Хотя ай-кью у них, надо признать, на высоте. Вычислили мое самое слабое звено. Втыкаются в правую руку, даже не присаживаясь. Все равно она отходит от компьютера, только чтобы поесть. Иногда она стрижет газон так, чтобы точно как футбольное поле, и сам Форест Гамп умер от зависти. Не могу отучить ее от такой аккуратности. Муж купил ей кабриолет, чтобы она поменьше сидела в Интернете. Сработало, но пришлось дополнительно раскошелиться на полировальную машинку. Муж в сговоре с пылью и местными воронами. Теперь они срут как за зарплату.

Кошка Чуча замкнута на производстве новых котов. Пришла с уже отошедшими водами. История прежняя – Толян бросил, жить негде, денег нет, пустите пожрать, а то переночевать негде. Коварная баба. И жить умеет. Мы ее пустили в последний раз. Три последних раза несчитовы.

Разные впечатления

Знакомые ездили в Амстердам. Посетили секс-шоу. Говорят, восторг. Особенно когда мадама причипурила на лоб херра искусственный член и того. Прямо натюрлих. Я удивилась. Странно, я ничего такого не помню. Меня мотало по Амстердаму между Венецией и Питером. Целых пять часов. Помню еще три торта и пять «картошек». Такие вот разные впечатления.

Бабулечка ржет:

– Амстердам, но не вам.

У нее свои впечатления от Амстердама. Он у нее в телевизоре. Она прикрывает экран салфеткой из Египта с Нефертитями, а сверху придавливает тяжелой пепельницей чешского стекла. Чтобы Амстердам ненароком не вырвался и бабулечке не пришлось снова выходить замуж. Вместо этого бабулечка уже двадцать лет вяжет крючком коврики из драных колготок. Которые уже даже под джинсы не надеть и выпускать в рейс помоечные машины.

Бабулечка таким макаром насублимировала ковриков уже на всю нашу родню и город в целом. На что только не пойдешь ради личного счастья.

– Когда хочется чего-то пожестче, я вяжу мочалки, – делится бабулечка.

В меланхолическом состоянии бабулечка навязывает кружева на носовые платки. От этого платки становятся похожи на скатерти. Сморкаться в кружевные скатерти неудобно, но надо. Бабулечка учит заправлять платочек под манжету блузки. Раз с грудью не вышло. В грудь ниже третьего размера скатерти заправляются плохо. В общем, сплошная некондиция.

– Да у тебя нечем даже цыганочку станцевать, – досадует бабулечка.