Кошка и Токио

– К тому же это дорогое удовольствие. Может вылиться и в три миллиона иен.

– У меня есть деньги.

– Послушайте, я набиваю их традиционным способом, в старинной технике тебори[2], абсолютно все делая вручную. Я не из тех выскочек с их жульническими методиками, которыми кишит теперь Сибуя. Даже гангстеры, которым я делаю татуировки, порой не в силах стерпеть боль.

– Боль я стерпеть способна. – Она в упор поглядела на Кентаро, и лишь в этот момент он заметил нечто совершенно необычное в ее глазах – этакое мягкое свечение, светло-зеленый, почти прозрачный цвет радужной оболочки, какого он еще ни разу не видел ни у одного японца.

– Любопытно, – произнес Кентаро и, перевернув табличку на входной двери с надписью «Закрыто», жестом пригласил девушку последовать за ним. – Пойдемте тогда в кабинет и все обсудим.

Войдя в рабочую комнату, он сразу же включил яркое верхнее освещение, и их взорам предстал похожий на высокую кушетку массажный стол, куда укладывались его подопечные, а также фотографии различных клиентов, побывавших у Кентаро за многие годы: с шипящими драконами, выпучившими глаза карпами кои, женщинами топлес, с синтоистскими богами и замысловатыми иероглифами на обнаженных спинах, ягодицах и руках. Многие его заказчики были якудза.

Своему ремеслу Кентаро учился у одного из старых мастеров в квартале Асакуса и теперь славился как исключительно талантливый татуировщик, на редкость преданный этому искусству. Ничего на свете он не любил так, как наносить ирэдзуми[3] на чистую, нетронутую кожу, создавая целые картины на небольших участках обнаженной плоти. Единственное, что было сравнимо с удовлетворением от создания шедевров на коже других людей, – это чувство превосходства над гангстерами, безвольно распластавшимися на его столе.

– Возможно, будет немножко больно, – предупреждал он клиентов.

– Потерплю, – обычно отвечали те.

«Ага, все так говорят!» – усмехался он про себя.

И принимался за работу. Кентаро осторожно прокалывал плоть металлическими иголками, как того требует традиционный стиль тебори, усвоенный им от старого мастера, и крохотными порциями вносил тушь, оставляя свой след у них на коже на необозримый срок. И в каждом легком шевелении клиента Кентаро ощущал еле сдерживаемую боль. В каждом сокращении мышц и движении суставов, в скрипе стиснутых зубов. Ему доставляла несказанное удовольствие мысль о своей власти над этими людьми, мнящими себя королями, над этими владыками преступного мира. Его творческое господство было безграничным. Он единолично создавал образы и сюжеты, которые оставались живой частью его клиента навсегда – иной раз даже и после смерти. Если клиент жертвовал свою кожу в Музей патологической анатомии, то перед кремацией ее срезали с трупа, после чего нужным образом обрабатывали и отправляли на хранение. Многие из творений Кентаро ныне красовались под стеклом в этом музее.

Кентаро знал, что он лучший в своем деле, – как и якудза, высоко ценившие его дар художника. Но доселе у него почти что не было клиенток. Даже женщины-якудза не заглядывали к нему за татуировками. Все они шли куда-то в другие салоны.

И вот сейчас перед Кентаро внезапно оказалась клиентка.

– Куда мне лучше сесть? – спросила она.

– Ах да. Сейчас… – Он поспешно вытащил из угла комнаты стул и подставил к письменному столу. – Вот, садитесь, пожалуйста.

Девушка присела на край стула и положила руки на колени.

– Итак, какую именно татуировку вы бы себе хотели?

– Город.

– Город?

– Да, Токио.

– Это, скажем, весьма… оригинально.

– И что? – вновь сверкнула она взглядом.

– И где бы вы желали ее расположить?

– На спине.

– Это будет довольно непросто…

– Послушайте, мистер. Сможете вы это сделать или нет?

– Разумеется, смогу. Давайте обойдемся без резкостей. Мне только надо определиться, как лучше это сделать. – Кентаро подпер ладонью подбородок, поглядел на закрытый ноутбук, и тут его осенило. – Так! Минуточку…

Он поднял крышку ноутбука, потыкал пальцами в клавиатуру, нетерпеливо ожидая, когда же техника проснется. И компьютер вправду оживился, показывая, как прильнувшую лицом к камере деваху от души отжаривают сзади. Из динамиков донесся низкий утробный стон.

Красный как рак Кентаро спешно закрыл окно порносайта. Украдкой взглянул на сидящую рядом посетительницу, но та, похоже, с интересом разглядывала висящие на стенах фотографии с татуировками его бывших клиентов. Так что как будто обошлось. А ведь чуть было не спалился!

Сделав серьезное лицо, он открыл другой браузер, кликнул сохраненную закладку с картами Google. Когда программа загрузилась, набрал в строке поисковика «Токио». Карта на экране увеличилась, и город заполнил собою все окно. Кентаро нажал на «вид со спутника», а затем еще сильнее увеличил изображение.

С каждым кликом детали становились все крупнее и зримее. Сетки городских кварталов с прожилками дорог и длинными изгибами рек и каналов, вольготно раскинувшимся Токийским заливом, многочисленными венами и капиллярами железных дорог, неустанно перекачивающих по всему городу потоки людей…