Я побрёл в указанном направлении и через указанных тридцать шагов скинул с плеча заебавший ящик.
– Всё, нефть здесь!
Кое-как собрав ледобур, начал бурить. Когда бур провалился, аккуратно извлёк его и положил рядом. Шумовкой прочистил лунку. Пока всё получалось неплохо. Из ящика достал удочку, банки с наживкой.
– Мотыля убери опять в ящик, а то замёрзнет, – напомнила кошка.
– Сама смотри не задубей.
Собака понюхала лунку.
– Чё-то рыбой не пахнет… – разочарованно протянула она.
Я хуйнул одну банку червей в лунку.
– За что ты их так? – кошка непонимающе уставилась на меня.
– А что, Затевахин с Сабанеевым против?
– Да нет, просто у нас всего две банки было, теперь может не хватить.
– Если вы думаете, что я тут до утренней зорьки, то вот уж хуй!
Размотав леску и нацепив мотыля, я опустил снасть в лунку.
– Я посмотрю чего у других делается, – сказала собака и, не спеша, побежала прочь.– Доволен хоть, что выбрался на природу? – спросила кошка.
– Есть свои плюсы, но ноги тоже уже подмерзают, – сказал я и, привстав, стал перетаптываться.
– Не шуми – рыба всё слышит, – укоризненно сказала кошка.
– Что ж мне теперь, без ног, как Маресьеву, оставаться?
– Смотри сам, только мне рыбы свежей хочется.
И тут кивок на удочке резко нагнулся.
– Подсекай! – зашипела кошка как безумная.
Я схватил удочку и со всей дури дёрнул вверх. Потом скинул варежки и трясущимися руками стал выбирать леску. Не пизжу, но холода в тот момент я не чувствовал. Когда, наконец, из лунки на лёд вылетел и заиграл на солнце небольшой окушок, мы с кошкой издали победный кличь. Я отцепил трофей, насадил мотыля и опять погрузил снасти в воду. Следующая рыбина оказалась корюшкой.
– Ножом её порежь и на неё же и лови, – посоветовала кошка.
– Откуда же ты такая умная? – удивился я.
– Самообразование, – с достоинством отвечала она.