Звоню. За дверью шаги.
– Кто?
– Да я это…
Дверь открылась. И куда я раньше смотрел? Такая классная баба!
– О, привет, чего стряслось?
– Рыбу я ловил, – ответил я голосом Леонова из «Джентльменов удачи».
– Какую рыбу? – не поняла она.
– Да на рыбалку ездил, – объяснил я. – Ты корюшку любишь?
– Свежую?
– Ну, ясен пень, не маринованную!
– Вообще-то, да.
– Тогда пошли ко мне, заодно и пожаришь.
– А приставать не будешь? – игриво спросила она, заулыбавшись.
– Буду, – честно признался я.
– Тогда грех не зайти, – констатировала она.
Секс после корюшки… Что может быть прекраснее? Так я думал, пока Марина колдовала на кухне, а мы (я и животные) смотрели «ящик».
По требованию большинства пришлось зырить Затевахина. Незаметно я заснул.
Разбудила меня собака.
– Телефон!
И точно, из прихожей доносились настойчивые звонки.
Я поковылял на звук.
– Телефон! – крикнула Марина из кухни.
– Да слышу я, слышу, – недовольно проворчал я и снял трубку.
– Алло!
– Уже нарыбачился?
Звонил Вован.
– Да.
– Ну и как, снасти не проебал?
– Нет, утопил, – серьёзным голосом ответил я.
– Да ты что!!! Я ж тебе почти коллекционные удочки дал и титановый ледобур!!!
– Не ссы, – успокоил я его, наконец. – Всё заебок! Корюшки привёз.
– Ну, бля, ты и мудило, – обрадовался он.
– За снасти спасибо, больше всех поймал.
– А где ловил?
Я рассказал приблизительно где, так как название станции напрочь забыл.
– А давно приехал?
– Да уже часов шесть.
– Везучий! Там как раз льдину оторвало.
– С рыбаками?
– Сейчас любая льдина с рыбаками.
Из кухни раздался Маринин голос.
– Всё готово, можно к столу.
– Ты там не один? – навострил уши Вован.
– Да, к корюшке ещё русалку зацепил.
– Могу приехать. Только у жены отпрошусь…
– Э-э-э! Тормозни… Разрушишь атмосферу доверия и корюшки. И жена ко мне не отпустит.
– А твою русалку как зовут?
– Марина.
– Марина – значит «морская». Похоже, точно русалка! – завистливо присвистнул Вован. – Тогда не буду мешать. Рад, что вовремя свинтил.
И он повесил трубку.
Конечно, по уму надо было его пригласить на улов, всё-таки удочки-то были его. Но поймите меня правильно – Марина-то одна.