За обедом Света неожиданно объявила:
– А знаешь, дорогой, ты, между прочим, теряешь форму!
– В каком смысле?
– Живот растёт, отдышка.
– Ну что поделать? Образ жизни от сидячего к пердячему. Всё логично.
– И ты с этим ничего не собираешься делать?
– А что с этим сделаешь? Пойти что ли в спортзал гантели дёргать или на диету сесть? Я что, идиот?
– А почему бы и нет?
– Ты о первом или о втором?
– Я считаю, что занятия спортом тебе необходимы!
– Ну знаешь, дорогая, всему есть предел. Я вот хотел бы остаток дней провести в покое, а не с вылезшими от натуги венами на лбу, ногах, геморроем в жопе и с язвой желудка.
– Неужели тебя устраивает текущее положение вещей?
– Меня устраивает всё, кроме непонятно откуда взявшихся идей!
Я покосился на валяющийся на кушетке очередной дамский журнал. Наверняка, очередная статья сподобила мою супругу на революцию.
– Ну ты же хочешь на себя в зеркало смотреть и при этом не морщиться?
– Ты знаешь, я даже не понимаю, при чём тут мои физические кондиции? В зеркало, например, я смотрюсь, только когда бреюсь, а это происходит тогда, когда я ещё плохо соображаю – утром. До всего остального, – я махнул ладонью от шеи до земли, – мне дела нет. И, имей, пожалуйста, в виду, что зеркальные самолюбования меня, вообще, не греют. По этому вопросу тебе Эдуард больше подойдёт. Света напряглась: ремонт всё ещё оставался больной темой в нашей жизни. В глубине души она не могла простить, что всё, в конце концов, вышло по моему сценарию.
– Значит так, я настоятельно тебе советую заняться своим здоровьем!
– Это что, типа, ультиматум?
– Понимай, как хочешь!
И она ушла гордой, решительной походкой.