Кошкин дом

– Не стесняйтесь, милая! Вы замечательно рисуете! – Харрис вернулась к Рейнольдсу. – Она замечательно рисует, я сама видела! Просто даже не хуже Тёрнера!

Стивенс подпрыгнул и обернулся к Тёрнеру.

– Тёрнер! Вы рисуете? Почему я не в курсе?

Констебль оторвал взгляд от вышивки мисс Гриффит-Джонс и выпучился на миссис Харрис, которая лукаво улыбнулась.

– Нет-нет, я говорила об Уильяме Тёрнере…

Выражение лица Тёрнера не изменилось, и Марта неуверенно пробормотала:

– Вас тоже зовут Уильям?..

Голос мисс Гриффит-Джонс мог бы заморозить и айсберг посреди Ледовитого океана.

– Уважаемая Марта, вы что же, не помните имени нашего гостя, который регулярно бывает в нашем доме вот уже пять лет?

Впервые в жизни Марта Харрис прочувствовала, что означает выражение «сгореть со стыда».

Внезапно наэлектризованную тишину разбил звонкий смех мисс Фрэмптон. Все лица повернулись к ней. С лёгкой улыбкой Элизабет воскликнула:

– О боже, я только сейчас обратила внимание на это чудесное совпадение! Не только господин Тёрнер – однофамилец с художником Тёрнером… Ведь и Стивенс, и Рейнольдс – это художники!

Все дамы изумлённо посмотрели на констеблей. Рейнольдс, кажется, не удивился, но вот Стивенс выглядел ошарашенным.

– Художник?! Вот уж не ожидал…

Мисс Фрэмптон лукаво улыбнулась ему.

– О, не беспокойтесь, Фредерик Стивенс успел нарисовать не так много, так что вашей репутации ничто не угрожает!

Рейнольдс взглянул на Элизабет с интересом.

– Мисс Фрэмптон, у нас в отделении есть ещё Хант и Моррис…

На её лице отразилось радостное удивление осознания.

– Да, конечно! И почему я раньше не замечала? Ох, я надеюсь, у вас там и Россетти есть! Я бы с удовольствием взяла у него автограф!

– Нет, Россетти нет…

И они засмеялись, глядя друг на друга поверх головы миссис Харрис, которая постаралась сползти со своего стула ещё ниже.

Остальные участники игры растерянно переглянулись, а Марта Харрис наконец-то вздохнула с облегчением, бросила последний настороженный взгляд на Тёрнера, отвернувшегося к мисс Гриффит-Джонс, и произнесла:

– Дамы и господа, давайте вернёмся к игре!

Однако стоило оставшимся игрокам сосредоточиться на картах, как Марта словно бы невзначай обронила:

– Как вы считаете, Элизабет, ведь правда у господина Рейнольдса интересное лицо? Он очень похож на того поэта…

– Джона Китса? – и мисс Фрэмптон тут же густо покраснела.

Миссис Харрис оживилась.

– Да, совершенно верно! Если бы Китс носил форму, был бы точь-в-точь наш констебль Рейнольдс!

Миссис Триклбэнк, до этого сидевшая тихо, вдруг вставила:

– Милые дамы, вы совсем засмущаете констебля, сравнивая его с романтическими поэтами! Сначала художники, теперь – поэты… Мне кажется, это не совсем уместно… – она улыбнулась Рейнольдсу. – Ведь вы, должно быть, не интересуетесь подобными глупостями?

Констебль откашлялся.

– Нет, отчего же… На досуге я люблю почитать…

Миссис Харрис победоносно прищурилась на миссис Триклбэнк за его спиной и вернулась к беседе.

– О, это весьма занятно! И что же вы предпочитаете?

Стивенс, потянувшийся за новой картой, услышал вопрос и посмотрел на Рейнольдса с интересом.

– Да, что вы читаете? Я обязан быть в курсе!

Тот смутился.

– Ну, во-первых, конечно, я всегда читаю на ночь должностную инструкцию…

Стивенс удовлетворённо кивнул и уставился в свои карты, потеряв интерес к разговору.

Рейнольдс осторожно перевёл взгляд с него на миссис Харрис и дальше – на мисс Фрэмптон – и продолжил:

– Иногда и поэзию читаю. У Китса есть очень интересные образы, – он улыбнулся уголками губ. – Никогда не думал, что могу быть похож на него .

Мисс Фрэмптон вновь порозовела, но всё же нашла в себе силы улыбнуться в ответ.

На втором круге выбыли все, кроме миссис Харрис, Рейнольдса и мисс Филпот. Последняя, получив новые карты, фыркнула и раздражённо бросила их на стол, признавая поражение. Оставшись вдвоём с дамой, Рейнольдс начал было поддаваться, но миссис Харрис быстро дала понять, что понимает его задумку и не одобряет её. В итоге после упорной борьбы констебль всё-таки получил заслуженную победу и приз – кофейный торт.

Все, даже мисс Гриффит-Джонс, похлопали, поздравляя его с победой, а Стивенс, посмеиваясь, воскликнул:

– Ох, дорогая миссис Харрис, неужто кто-то превзошёл вас в картах!

Марта протянула Рейнольдсу руку и с достоинством произнесла:

– Конечно, я нисколько не сомневалась в справедливости той высокой оценки, которую дают вам некоторые наши дамы, но теперь я и сама вижу, насколько вы умны. И я надеюсь, что в ближайшее время мы не только снова увидим вас в нашей гостиной, но и сможем оценить ваш портрет кисти мисс Фрэмптон.

На последних словах взгляд Рейнольдса скользнул к смущённой Элизабет, а миссис Харрис угрожающе сверкнула глазами на миссис Триклбэнк, маячащую за спиной констебля. Та фыркнула и, взмахнув юбками, удалилась на кухню.

Остаток вечера прошёл весело, и только миссис Триклбэнк, сославшись на головную боль, удалилась к себе. Впрочем, никто не заметил её отсутствия.

***