Кошмар: моментальные снимки

Когда мы противостоим злу, всегда существует элемент риска, потому что велика вероятность самим стать порочными. Много раз я хотел убить Мэрилу. Но не убил. Я знал, что, убив порочного человека, я сам стану порочным. Если я попытаюсь разрушить зло, то кончу разрушением самого себя духовно, если не физически. И в процессе разрушения можно причинить боль невинным людям, например, моим сыновьям. Ибо не имеет значения, что она из себя представляет, — она всё-таки мать моих мальчиков, и мне не следует забывать об этом. Зло нельзя победить разрушением. Его можно победить только любовью. И когда в мире будет достаточно любви, зло исчезнет: может быть, перелетит на другую планету.

Однако навсегда останется вероятность его возвращения. Безрассудный акт насилия и зла может снова вернуть нас на путь, ведущий в ад, как один глоток может толкнуть алкаша на дорогу зла и полного разрушения.

Но первейшая наша задача — самоочищение, до той поры, когда мы сможем возлюбить своих врагов — даже наиболее злобных из них, ибо, несмотря на видимость душевного здоровья, они самые ненормальные.

Зло, казалось, росло в Мэрилу год от года. Когда это кончится? Как это сказалось на моих детях?

Оно занесло Криса, моего старшего сына, в Кетчикан, на Аляску, только бы подальше от неё. А вскоре после этого оно заставило Тину, которой было уже 26 лет, совершить самоубийство. Как отразился этот кровосмесительный пакт со злом на других моих мальчиках, Эрике и Брайане, которые удрали от неё и, затерявшись в цитадели Сиэтла, на какое-то время предались культу наркоты?

Не знаю. Вот уже 28 лет я сам не пью. Но все эти годы мои мальчики сталкиваются с проблемами алкоголя и наркотиков.

Я пробовал с ними разговаривать, но понимаю, что они сами должны сделать свой выбор. Они должны остановиться ради самих себя, а не ради меня или какого-нибудь дяди. Я же могу только оставаться трезвым, вести добропорядочную жизнь по программным принципам АА, и, может быть, когда-нибудь они обретут свой путь. Вот всё, что в моих силах. Мне надо их только отпустить и надеяться, что, достигнув дна, они вынырнут назад и вернутся к душевному равновесию. Это трудно, ибо, когда падаешь на дно, зависаешь как бы между небом и землёй, между жизнью и смертью. Ты отдаляешься от Бога и в то же время — вот ведь парадокс — становишься ближе к Богу. И ты должен решать, хочешь ли ты жить или умереть. И если выбираешь смерть, то однажды умрёшь. Если выбираешь жизнь, весь мир тебя поддержит, но, прежде всего, ты должен помочь себе сам.

Я ни секунды не сомневаюсь в существовании Сатаны. Одержимость обычно наступает в детстве, и она не случайна. Это медленный, постепенный процесс, при котором человек многократно по тем или иным причинам уступает. Чаще всего причиной является одиночество, страшное одиночество, и жертва принимает Сатану за воображаемого друга, а тот исподволь приникает в человека, укореняется в нём и с дьявольским умением и хитростью завладевает жизнью и личностью человека.

Таким ребёнком была Мэрилу. Она росла одна, без подруг. Удочерившая её женщина не смогла стать хорошей матерью. Она использовала Мэрилу для своих неосуществимых целей, вместо того чтобы быть мамой и удовлетворять нужды ребёнка. Мать не была одержима, но была злобна и обращалась с Мэрилу так же, как впоследствии обращалась со своей внучкой Тиной…

Как будто Мэрилу была не живым человеком, а куклой, игрушкой, продолжением «я» матери. И они обе получали огромное удовольствие, видя чужие страдания.

Мы знаем, что в семьях обитает зло. Иногда сами дети становятся злом, чтобы противостоять порочным родителям.

Мэрилу Федота родилась под именем Кора Доротея Дэвис 9-го апреля 1945-го года в Чикаго у бедных иммигрантов — ирландца и итальянки, которые сразу после рождения отдали её на удочерение.

Всю жизнь этот факт причинял Мэрилу нестерпимую боль: она не понимала, почему родная мать отказалась от неё. Она не знала, кто была её мать, откуда приехала и почему решилась на отказ. Она чувствовала, что если мать отдала её в чужие руки, значит, что-то ущербное было в ней самой.

Она росла в жестокой итальянской семье и с юных лет была переполнена злостью и ненавистью. Не получая ни любви, ни должного внимания, она вбила себе в голову, что сама плоха, и уверовала в то, что любить её нельзя. Она создала себе далёкий от действительности собственный отрицательный образ. Расстраиваясь, она выдавливала глаза и царапала лицо ногтями. Она чувствовала, что в ней сидит зло, и таким образом пыталась от него избавиться.

Столкнувшись со злом, завладевшим её матерью, от которой зависела и от которой должна была бы получать любовь и защиту, Мэрилу пришла к мысли, что зло в ней самой, — и возненавидела себя.

Порочные люди не видят и не осознают свои недостатки, они видят их в других. Поэтому неудивительно, что она невзлюбила себя и царапала своё лицо при каждом удобном случае.