Кошмар на улице Зелёных драконов (СИ)

— Да нет же! — криво усмехнулся мой соперник по словесному поединку. — Для великого воина — униженье у девки из—под носа что—то красть, тем более, мерзкую какую—то грязную душонку какого—то демона.

Душа чудовища возмущенно мигнула. Но под двумя парами острых взглядов замолкла и робко даже потускнела.

— Решай скорей: выходишь или останешься здесь любоваться гниющими трупами? Ты, кстати, еще не видела самых старых стадий разложения. Там червяки обгладывают все вонючее и зеленое — и становится видна твердая основа, которая при жизни все это волочет. У нее своя, особая форма…

Меня вырвало — хотя вроде нечем было — но Эн Лэй хохочущий увернулся.

Но одно я поняла, глядя в глаза смеющиеся: он не хотел, чтоб я осталась здесь, с ним. Но как объяснить это рвущемуся лошадью безумной сердцу?!

Но показать ему, что я на миг — всего лишь на жалкий миг в душе малодушной — захотела остаться с ним, остаться около моего мучителя, я не смогла и не захотела.

— Что ж, я—то выйду, — не жрать же мне тут всякую пакость, становясь подобной демонам. — Но вроде беспокоиться надо кое—кому, дерзнувшему занять место прежнего Владыки Бездонного ущелья.

— Не волнуйся: если б Ло Вэя заботила моя смерть — он бы раскрошил мой труп перед уходом.

— Но не сбежал же великий и могущественный?

— Он просто вышел подышать свежим воздухом. И я, пожалуй, тоже выйду. развеяться.

— А что тебе с моей свободы? — усмехнулась. — Душою прикипел к общипанному воробью. о гордый и могущественный феникс?

— Это скорбь и болезнь лучших воинов, — Эн Лэй нахмурился, — слоняться по миру в поисках достойнейших врагов. И ни жить нельзя спокойно без них. ни красиво умереть.

— Так. значит, — прищурилась, — былой Владыка Бездонного ущелья не счел тебя достойнейшим соперником?

— Он просто вышел свежего воздуха глотнуть, — улыбка мучителя не стала меньше.

— Ну—ну! — изобразила недоверчивое торжество.

Но мы стояли так близко и сердца наши бились так быстро. Так неровно бились!

— Кстати, покуда я убивал одного земного духа… — Эн Лэй занес надо ртом левую руку, пальцы разжал — две тусклых догорающих души отчаянно рванулись вверх, но он заглотил их, подпрыгнув и нагнав — и спокойно опустился возле меня, уже чуть в стороне: ему уже надоело играть. — Он говорил мне, что там сожгли усадьбу ссыльного принца Поднебесной. Этого… как его?.. А, Ян Лина.

— Ян Лина? — сердито смахнула выбившуюся на глаза косичку. — А мне—то что с того?

— Да. говорят. что кроме усадьбы несчастного сгорела и часть бамбукового леса. и лес какой—то еще вокруг. Там эта была… как ее… Соловьиная роща?..

У меня дыханье перехватило от ужаса.

Роща… Соловьиная?.. За местом. где жил ссыльный принц Ян Лин?!

Рванувшись вперед, сжала верхнее ханьфу Эн Лэя, черное. Без рукавов которое.

— Роща… соловьиная?.. — я задыхалась.

— Будь я соловьиным духом, даже полудохлым, я 6 сходил меч свой о чью—то глотку поточить.

— Но они же не могли… все… сгореть?..

— Да откуда же мне знать?..

Он задумчиво поймал губами сопротивляющуюся душу демона, проглотил, не жуя.

— В общем, у нас был уговор, душу демона я доел, так что пойдем, провожу тебя к выходу из Бездонного ущелья.

— Но толку—то тебе мне помогать?

— Напоминаю для слабослышащих и плохо помнящих общипанных воробьев и соловьев… этих…

— Полудохлых, — мрачно напомнила я.

— Для полудохлых соловьев напоминаю особенно: каждый сильный воин страстно ищет себе сильного соперника. Если ты, потренировавшись на убийцах Ян Лина, станешь тем самым соперником, мы с тобой с удовольствием потанцуем танец смертельного поединка.

Это прозвучало двусмысленно. Насмешливо. Или…

Лицо его словно окаменело. Что там думал на самом деле феникс — он не хотел мне говорить.

Но он внезапно предложил показать мне выход отсюда.

И пусть я была назначена какой—то новой — очередной уже — шашкой в его игре, но если родная роща и клан наш сгорел, то я обязана выяснить, кто погубил их всех!

— Если это был ты — твоя смерть станет ужасной! — толкнула его кулаком в грудь.

Твердую и мускулистую. Каменную почти. Кажется, об него можно было б сломать руку, хвати у меня наглости посильнее его толкнуть.

— Прости, но мне как—то больше нравится сражаться с воинами, чем жарить мелких соловьев.

Жарить… соловьев…

У маленького соловья кровь вскипела, как только я подумала…

— Где они?! — заревела я. — Где выход и эти проклятый убийцы принца?!

— А мне неинтересно, — задумчиво шею растер он окровавленной рукою. — Соловьи какие—то, ворюги с факелами. Как бы ни смердели догорающие соловьи, как бы ни пищали напугано пред смертью — мне это не интересно. Вот разве что вернется бродяга Ло Вэй… или из Преисподней притащится поприличнее кто—то, подольше кто выстоит, чем эти туши…

— Где выход из Бездонного ущелья?! — яростно проревела я.

Эн Лэй, снова ухмыльнувшись — в очередной раз по необъяснимой причине — ладонью указал мне на торчавший из чьего—то черепа полумесяц. Изженского. Разлагающегося. Тьфу!

Но я прихватила ставшее моим оружие, чтоб покинуть Бездонное ущелье во всеоружии.

Ну, берегитесь. подлецы! Соловей, ставший убийцей, сделает вашу смерть веселей!