Кошмар нашей настоящей жизни

Сказав это Антон смело и отважно сквозь все крахи, сквозь все страхи просто открыл ручку двери автомобиля и пригласил Августу жестом внутрь. Антон был не в курсе, как он вообще это сделал, учитывая силу тревоги, которую он ощутил в случае осуществления им данного действия. Он же уже много времени практиковал искусство преодоления плацебо, а потому не сплоховал и сквозь сомнения пошёл в автомобиль и сел за руль. Он узнал тысячи причин по которым он может попасть в аварию, так как просто преодолел тревогу и сквозь неё сделал что хотел просто так.

Сам Антон водил машину хорошо. Они с Августой ехали по дороге к ЗАГСу и тут Антон почувствовал, словно ему в голову впихнули тонны силикона. Голова перестала соображать, а в мыслях возник навязчивый вопрос: «А ты умеешь водить сам?» Антон не сдался. Уже был поворот и он чисто инстинктивно нажал на тормоза, чтобы машина не слетела с дороги и они с Августой не расшиблись. Просто на автомате, так как он всегда сам и водил автомобиль. Машина остановилась на обочине дороги. Они вышли наружу. Антон объяснил Августе:

— Видимо то, что ты сказала, чистая правда. Как только я преодолел тревогу, у меня словно мозги начали мутиться и отказывать. Я даже чуть не запаниковал. Как это вообще делается? Я понимаю, что те ублюдки однозначно так не могут, но я так же понял просто, на сколько они нас держат марионетками. Как вообще быть, чтобы освободить себя от этого?

— Я тебе уже всё рассказала.

Около ЗАГСа всё было забросано трупами женщин. Иногда лежали останки мужчин, убитые по разным причинам в процессе обороны своих невест. Оставленные на дверях кем-то свадебные колокольчики звенели на ветру… События было вспять уже не повернуть. Одна из женщин демонстративно покоилась в дорогом платье в открытом гробу из кедра и крышка стояла рядом. Из ЗАГСа вышла пьющая дорогой алкоголь банда… Они побежали избивать Антона и Августу, словно увидели чудовищ. Поэты поют куплеты, а Антон и Августа ножевыми ранениями слагают душ куплеты. Рифма ударов разносится ветром ночью этой. Танцы крови дополняют стихотворения и песней концерты. Эстрада транслирует новости: «У ЗАГСа наши новые гости!» И повара в ресторане ждут гостей, жарят снова женские котлеты из друзей.

Горы мёртвых тел и раненных в жажде забвения. Антон — король убийств — не помнит королевство и себя. Все пьют на празднике и хвалят угощение в немыслимых страданиях товарищей рубя. А где же их невесты? Где же их друзья? Бокал вина налил с усталости Антон… Он всех их порубил и дал сестре поклон!

Пустыня чувств разлилась у Антона-убийцы. Задание сделано для кровопийцы. Августа в крови, но жива и здорова. Месть свершена в нищете и голодного расправой покрова. Словно рабыни женщины выданы замуж, живут, голодая. Берегут гипоталамус. Любовью на поруки взят Антон и женщиной любим стал теперь он. Излитая вина и злость его копьём одежды белой. Боится и вздохнуть в свободе он, так как лишь смерть здесь мягкотелым. Дыханием и лаской оставшиеся людьми молодожёны согревали друг другу души, подменяя сказкой этот кошмарный полусон. Через этот полусон у всех портилось настроение и по холоду глаз убийцы искали в городе новые жертвы. Антон весь в крови дома лёг на кровать, а Августа отправилась готовить ему чистую одежду. Гнев стихии, создавшей этих убийц карал его неким неясным ему ядом, что внедрялся из пустоты в самое его сердце подобно безбрежной реке. Он сомкнул свои губы тяжело дыша носом и, когда Августа принесла одежду, начал переодеваться, отдав ей грязные вещи. Смысла нет держать истоки добра, когда вокруг всё равно происходят смерти. Чувство вины всё равно давило Антону сердце. Он понимал, что расплату ему не удержать и не избежать быть убитым ножом или самой стихией теперь. Теперь, когда он много раз убийца.

Наступила поющая новым небесным светом ночь и Антон с Августой уснули. Задул ветер в окно в новый день. Вокруг словно всё затягивало душу и лучи с небес, и неведомые световые стержни, под которые настроили вышки и даже просто огни зажигалок. Руки городских, кто не спит, снова держали оружие. Ветер дул неумолимо, прокладывая завтрашний день. Горели свечи в домах. Лунный луч разбудил Антона, и он снова увидел смерть всего окружающего своими глазами. Разрушение и гниение. Его стало мутить до рвоты, а чтобы достичь обратного эффекта опять придется структуре действительности стремиться проявляться и кому-то кем-то что-то доказать, как бы странно это не звучало, потому что разум имеет абсолютно все, что так или иначе имеет существование.

— Брат, — отвлекла от сна Антона Августа.

— Что? — проснулся он и налил воды.

— То, что на небе считают луной Луна ли? Светятся ли планеты и спутники или невиданный спутник выдают звездой нам? Спутник неизбежно вращался бы, и Луна не имела бы стабильного узора.