Кошмар в мини-юбке

Я всмотрелась в черные глазницы окон. Свет горел только в будке охраны перед въездными воротами да в одном из окон пристройки к правому крылу, где, как я решила, располагался гараж. Способы проникновения в оплот врага возникали в мозгу один за другим, но сразу отбрасывались, как невыполнимые. Ограда с коваными железными решетками не являлась для меня серьезной помехой, но вот куча суперсовременных камер слежения, понатыканных и там и сям, могла осложнить дело. Площадка перед домом хорошо просматривалась, а ели служили плохим прикрытием. Раз владельцы дома разорились на камеры, то и в самом деле следует ожидать массу сигнализации. И потом, не надо забывать, что хозяин дома — человек, торгующий по всему миру оружием, а стало быть, он отлично вооружен и, следовательно, очень опасен.

До того как позвонить Юзеру, я несколько раз обошла здание по периметру, но не нашла слабых мест. Вспомнился белый лимузин, спешно покинувший резиденцию Тарика недавно. С помощью «жучка», подкинутого мной к будке охраны, я слышала, как водитель говорил начальнику караула, что вернется часа через полтора, обещал привезти какой-то пакет. «Может, остановить его, забраться в машину и заставить отвезти за ворота через охрану?» — подумала я. Потом спросила себя, что будет, если машину обыщут? А что обыщут — это факт.

Время шло, а в голову ничего не приходило. Тогда я решила импровизировать. Подъездная дорога была одна, и для начала требовалось остановить лимузин, когда он будет возвращаться назад. Тщательно проверив участок пути до проспекта, я выбрала наиболее подходящее место рядом с девятиэтажным жилым домом. Дорога там сужалась. С одной стороны — мусорка и пустырь, заваленный стволами спиленных тополей, которые повалило во время последнего урагана. С другой стороны — стихийно возникшая стоянка автомобилей жильцов дома. До резиденции Тарика метров пятьсот — то что надо для моей задумки.

Первым делом я при помощи пистолета с глушителем погасила уличный фонарь — единственный действующий до самого поворота на проспект Труда. Темнота сию же минуту скрыла очертания предметов. Не спеша я прошлась вдоль ряда машин, размышляя как в супермаркете, какую бы выбрать. В итоге, чтобы не возиться с сигнализацией, я выбрала гнилой «четыреста двенадцатый» «Москвич» на полуспущенных шинах с кузовом, покрытым вековой коркой пыли с надписями на ней: «Танки грязи не боятся», «Помой меня» и тому подобными. Не заводя двигателя, я вытолкала машину на дрогу, перегородив дорожное полотно, а чтобы машину не сдвинули, подсунула под днище обломок толстой ветки, валявшийся на куче деревьев за мусоркой. Один конец ветки я уперла в днище, а другой в выбоину в асфальте. По моим расчетам, если водитель решится сдвинуть машину с дороги, то он будет толкать ее вперед, а не назад, где будет стоять его машина. Я же проберусь внутрь лимузина, а там уж видно будет. Окинув взглядом сотворенную мной преграду, я осталась довольна проделанной работой. Выглядело все вполне естественно. У какого-то придурка закончился бензин, он бросил машину на дороге и отправился искать топливо, не удосужившись даже освободить проезд. На ходу в голову проникла другая мысль. Что, интересно, у «Москвича» в багажнике? Как я и думала, там оказался дорожный знак, который водители выставляют на дорогу при поломке машины, — треугольник из жести, белое поле, окаймленное красной полосой. Я выставила его на дорогу в двух метрах перед «Москвичом». Хотелось дополнительно включить аварийное освещение, но аккумулятор в этом чудовище отечественного автопрома сдох еще на заре перестройки. «Ничего, и так сойдет», — решила я, хоронясь в густой траве за мусорными баками.

Минут десять спустя послышалось тихое мурлыканье мотора роскошной машины. Ожидаемый мной белый лимузин плавно остановился перед преградой. Его двигатель работал на холостых оборотах. Водитель оценивал ситуацию. Объехать препятствие для подобной машины являлось непосильной задачей. Хлопнула дверца. Водитель лимузина вышел, озадаченно осмотрел «Москвич», нахмурился, затем вернулся к лимузину и просигналил два раза, выждал немного и снова просигналил. Ответом ему было эхо сигналов, затихающее меж домов, да встревоженный лай бездомных собак. Я четко видела в свете открытого салона машины недовольное лицо водителя — широкое, скуластое, с восточным разрезом глаз и смуглой кожей.

Видя, что никто не приходит ему на помощь и владельцу «Москвича», похоже, плевать на свой ржавый рыдван, водитель лимузина пошел к преграде с самым решительным видом, изрыгая проклятия. Примерившись, он уперся в зад «Москвича», стал толкать, не замечая упор под днищем. От натуги он даже закричал, как штангист, берущий вес, однако и это ему не помогло. Я выждала момент, когда водитель полностью сосредоточится на своих упражнениях с «Москвичом», и бросилась к лимузину.