Кошмарный сон слепого

–Ты голодная? – снова обратился я к Женьке. Она лишь скромно пожала плечами, что значило ее обычное «да».

–Хорошо, тогда пойдем. Я принес пирожки и яблочный сок (сок купил сам, а пирожки, как обычно «любезно одолжил» у второклассника). Она кивнула и, встав с пола, поспешила за мной в комнату. Там мы и закрылись, налили друг другу сок, достали пирожки, спрятались на кровать под одеяло, как любила Женька и, слушая любимый диск Перемотки с альбомом «Ночь эпохи», разговорились. Разговаривали о всяком: о космонавтах, о мухах, которые садятся на свежеприготовленную яичницу, о больших очередях в магазинах, о не завявших цветах, и обо всем глупом. Особенно о глупом. Мы спрятались от всего мира, как всегда. Разговаривали о глупых вещах и ели остывшие пирожки с рисом, запивая яблочным соком.

Только я, Женька и

–«Надежду вынь и брось, что вряд ли нас поймут умы пропавших лет, что просто здесь живут»*.

«Вечный путь» – Перемотка*

Глава 6:

«Я видел сон» – Перемотка

Я шел по заснеженной улице в тёплом шарфе и пальто. Судя по тьме вокруг, немноголюдию и включенным фонарям, это был либо вечер, либо совсем раннее утро. Сзади, на плече, свис рюкзак, видимо, утро.

Двор был совсем мне не знаком: весь в пятиэтажках и с одной единственной детской площадкой.

Там, на скрипучей качели, кто-то неподвижно сидел, пуская изо рта облачки пара. Мои ноги сами завели меня на площадку, к тем самым качелям. Там сидел.. Уильям?! Какого черта он вообще здесь делает?!

Уильям сидел в похожем пальто, только белого цвета. На его белоснежные волосы падали хлопья снега, тая, и, сливаясь с локонами и пальто. Он сидел и пускал изо рта комки пара. Его белоснежные, как и волосы, глаза были сконцентрированы лишь на паре и хлопьях снега.

–Смотри, Кристофер, снег идёт! – сказал он каким-то не своим, более детским голосом и заулыбался.

–Вижу. – нехотя процедил я. У меня изо рта тоже вышел пар. Он привлек внимание Уильяма, а потому парень стал смотреть только на меня (точнее, на пар). На мои губы.

Я сел на соседнюю качель. Уильям проводил меня взглядом, а потом резко посмотрел на свои руки.

–Холодно.

–Холодно. – подтвердил я, а потом тоже глянул на свои. На них были отцовские варежки с красивым рисунком оленя и всякими расписными узорами.

–Здесь каждую зиму так холодно? – не унимался Уильям.

–Нет. Бывает и теплее, и холоднее. Россия же.

–Россия.. – тихо произнес он и, придвинув ладони ко рту, стал их греть.

Тогда я уже не выдержал: вскочил с качели, стянул с себя варежки и, подойдя к Уильяму, грубо натянул варежки на его руки.

–На! Заколебал меня уже.

А руки то и вправду были ледяные. Я на мгновение замер, то ли прощаясь с варежками, то ли жалея Уильяма – сам так и не понял.

–Отцовские. – только и сказал на последок, а после резко отдернул руки и заснул в карман. – Береги их.

–Руки или варежки? – хихикнул Уильям. Мне было не смешно. Его беззаботная улыбка напомнила Женьку, такую же жизнерадостную и активную. Я решил промолчать.

Уильям высунул язык и стал ловить снежинки, совсем как ребенок.

–Вкусно? – почему-то язвительно спросил я.

Уильям убрал язык обратно в рот.

–Буду беречь. – радостно ответил он.

Тут же, как и у него, у меня появилось желание уточнить что именно он собирается беречь, но всё-таки не стал.

Я перекинул лямку рюкзака повыше и уже собирался уходить, но не тут-то было: мои ноги перестали меня слушаться.

–Знаешь, в этом году зима такая холодная, как бы ты не замёрз. – Уильям взял меня за руки и, встав с качели, подошёл почти в плотную. Он стал пихать мои руки в свои карманы, а я же в свою очередь пытался отдернуть их, оттолкнуть Уильяма. Но всё тщетно. Даже они меня не слушались.

–Да не замёрзну я! Только отъебись!

В этот момент я был похож на беззащитного щеночка, которого насильно утаскивают с собой злые руки.

–Я вообще слепой. Ничего не вижу. Но для того, чтобы разглядеть твою красоту мне глаза не нужны.

Его слова напомнили мне какие-то смазливые и жутко кринжовые подкаты с какого-нибудь паблика в ВК по неудачным подкатам (так он бы и назывался, отвечаю). После этого он закрыл глаза и потянулся ко мне, как в сцене с поцелуем.

Зрение на мгновение исчезло. Тепло у носа, дрожь.

Я сразу же проснулся в холодном поту. Рядом со мной спала Женька и пара грязных пакетиков от пирожков.

Только более проснувшись, придя в себя и, сев на край кровати, я заметил, что диск с Перемоткой до сих пор играет. Похоже, оба внезапно вырубились.

–«Я увидел сон – ты улыбалась мне.. я увидел сон – ты улыбалась мне.. я увидел сон – ты улыбалась мне…» – всё повторял и повторял голос Олега*, будто именно мне.

Прислушавшись, я сразу вспомнил Уильяма и его улыбку, похожую на Женькину. Во сне, конечно же. При мне он никогда в жизни не улыбался. И что вообще за сны такие? Девушку у меня увел, так ещё и в сны лезет!

Я резко встал с кровати и направился к балкону, предварительно взяв пачку «Winston»* из родительского кармана куртки. Только тогда я ощутил насколько сильно вспотел: вся рубашка прилипала к спине.

Уже там, на балконе, взглянув на время, я понял, что проснулся за час до будильника.