Кошмары на улице Купчинской

— Да, своевременный Закон, — инспектор хитро посмотрел на Сеню. — Но до нас его не доводили. С вашего разрешения покажу его начальству.

— Да я вам еще и свежие изменения к этому закону привезу, — обрадовался Сеня, удовлетворенно наблюдая, как инспектор положил в карман форменной куртки текст постановления с прикрепленными к нему купюрами.

— Изменений не нужно. Вы мне лучше скажите, где это я вас раньше видел, товарищ водитель? Не Вы ли вчера мне устанавливали чешский унитаз?

— А где вы живете? — оживился Сеня.

— Малая Балканская дом 48.

— Моя земля. Я сантехник. Нигде не течет?

— Сделано на совесть. Спасибо. А чем это от вас попахивает? Спиртное употребляли?

— Чем может пахнуть от сантехника, после трудового дня, товарищ инспектор?

— Действительно чем? Г… Ну что ж, раз уж вы признались в превышении скорости, штраф будем считать уплачен. Вызову вас раковину поменять. Постановление ваше передам начальству для изучения. Можете продолжать движение. Счастливого пути!

Сеня с облегчением вернулся на водительское место и, запустив двигатель, поскорее отъехал от опасного места. Через пару кварталов на углу улиц Малой Карпатской и Гашека Сеня заметил подвешенный к бетонному столбу в полутора метрах от асфальта горящий красный электрический фонарь, а под ним одиноко стоящую женскую фигуру.

— Что это? Как в Гамбурге, улица Красных фонарей? — удивился Сеня.

Подъехав поближе, Сеня убедился, что девушка стройна и хороша собой, и явно не из тех наркоманок, бродящих вдоль Будапештской.

— Ну что, красавица, поехали кататься, — открыв пассажирскую дверь, пригласил девушку Сеня.

— А я, мужчина, работаю, — улыбнулась девица.

— И почем нынче секс для народа?

— Вообще-то сто баксов, но для вас так и быть — 750 рублей… в час.

— Ну садись, поговорим. Меня Сеня зовут.

— А меня Валя, — представилась девица, плюхнувшись на пассажирское сиденье.

От девушки исходили легкие ароматы дешевых духов, дорогого алкоголя и вообще она была хороша. Сеня плотоядно зажмурился.

— Слушай Валя, а для малоимущих ты предновогодние скидки делаешь? Я ведь простой сантехник.

— Сантехник? И на такой хорошей машине? Шутите? Вольво, да? А дадите порулить, Сеня?

Валя внимательно посмотрела на Сеню, смутно угадывая в нем какого — то знакомого.

— Ладно, дам рульнуть если и ты дашь… вполцены, — ответил Сеня, отъезжая от столба.

— Вы, Сеня, не малоимущий, не прикидывайтесь. А распродаж предновогодних у нас не бывает. Наоборот, перед праздниками ценник за услуги вверх растет. План перевыполняем. «Шерше ля фам», — как говорит моя любимая ментовская крыша.

— А ты, Валя, разговорчивая, люблю таких. И кто же Вас крышует в местной ментуре, если не секрет?

— Какой там секрет. Мент такой есть, Жук фамилия. Слышали может о нем? Сволочь редкостная…

— Жук, говоришь?… Слышал где-то, а где не припомню, — нервно зашмыгал носом Сеня.

— С каждой из нас по 200 рублей собирает каждый день. А вы говорите скидки вам. Нет уж, товарищ без скидок, и деньги вперед. Тем более женщина я эксклюзивная, то есть как бы из дорогих.

Савелий, почесав левой — свободной от управления машиной рукой свой небритый подбородок, решил что такие наглые девицы ему как раз по душе, но поторговаться нужно обязательно. Наглых девок нужно обламывать.

— Пивком тебя угостить, Валя? А после и финансовый вопрос обсудим, — спросил Сеня, подъезжая к ночному киоску и намереваясь подпоить девицу для большей сговорчивости.

— Конечно, угостите девушку, — неожиданно быстро согласилась Валя. — Возьмите бутылок десять чешского пива «Козел» и пачек пять вяленых обрезков краба.

— Чешское пиво, пожалуй, не возьму, — засомневался Сеня, подсчитав примерную стоимость покупки. — Оно напоминает мне о работе — чешские унитазы. Хватит тебе и три «Невского» с вологодскими чипсами. О кей?

— Сантехникой торгуете?

— Я человек творческого труда.

— Невского пива не хочу, — закапризничала Валя. — Мужчина, я хочу пиво Козел. Скоро новый год — 2003-й. Год козла по японскому календарю. Пиво Козел в предверии нового года это символично и романтично. И не чешское это пиво — у нас в Питере делают по лицензии.

— Валя, это же ментовское пиво, — возразил Сеня. — Пейте Невское.

— Почему ментовское?

— Как почему? Менты как известно козлы и на козлах ездят — на уазиках — машины у них такие. И год козла — ментовский год. Год 300 — летия Петербурга. Замучают они нас в этот год. Город будут чистить к празднику.

Девица внимательно посмотрела на Сеню.

— И это говорите мне вы — внештатный сотрудник милиции? Я ведь вас Сеня вспомнила. Мы с вами недавно в одной камере сидели в 101 отделе. И вас выпустили как внештатного мента, а на меня дело завели.

— Ты, Валя, меня с кем — то перепутала, — расстроился Сеня, вспомнив свое недавнее задержание с патронами и сидевшую в камере заплаканную девицу.

Остановившись у киоска, Сеня вышел из машины, и машинально, от расстройства вызванного обидными словами девицы, оставил ключи зажигания в замке.