Кошмары Серебряных прудов

— Ну, раз пришли, заходите, — пригласила нас в дом Пелагея.

В комнате мы продолжали стоять, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.

— По-моему, вы не просто меня проведать пришли, — первой нарушила молчание Пелагея.

— Да тут, понимаете ли, такое, — запинаясь, начал я. — У нас один одноклассник исчез.

— Совсем исчез, — уточнил Макси-Кот.

— Совсем, — подхватил я, — но мы тем не менее несколько раз его видели.

— Они, — указав на нас с Жанной, снова внес уточнение Макси-Кот. — Но не я. Я не видел. Потому что не местный.

— Та-ак, та-ак, — протянула Пелагея. — Давайте-ка лучше все по порядку.

«Все по порядку» шло вполне складно, пока мы не добрались до снеговика. Как это рассказать? В общем, мы запнулись.

— Ребята, — свела густые черные брови к переносице Пелагея. — Если вы мне не расскажете все подробности, я не смогу вам помочь.

«А действительно, чего мы мнемся, — вдруг подумал я. — Она ведь колдунья. Ей ничего не должно казаться невероятным». И, осмелев, я как на духу поведал ей обо всех явлениях нам Толяна.

Историю со снеговиком Пелагея выслушала совершенно невозмутимо. Когда же речь зашла о двух волобуевских головах на ее воротах, колдунья несколько смутилась. А ночное появление Толяна в моем окне заметно ее встревожило. Тогда я без обиняков осведомился:

— Вы сможете нам помочь? Пелагея хмуро проговорила:

— Смогу, но сперва мне нужно подумать и кое-что кое у кого уточнить.

— Хорошо, — сказала Жанна. — Мы посидим и подождем сколько надо.

— Можем даже во дворе. — Эта комната на Макси-Кота явно производила тягостное впечатление.

Его предложение почему-то заставило Пелагею вздрогнуть.

— Нет, нет, — скороговоркою ответила она. — Ждать нигде не надо. Идите себе домой с богом.

— Может, вам фотографию Волобуева дать? — предложила Жанна. — Я специально взяла с собою фотографию нашего класса.

— Не надо, не надо, ничего не надо, — замахала руками Пелагея.

— А у меня его ластик есть, — вспомнилось мне. — До сих пор в сумке лежит. Может, сгодится?

— Сказано же: ничего мне от вас не надо, — рявкнула Пелагея.

— А сколько это будет стоить? — полюбопытствовал вдруг Макси-Кот.

— Нисколько, — отрезала Пелагея и что-то едва слышно пробурчала себе под нос. Кажется, я расслышал слова: «Сама виновата».

Осмыслить, что это значит, я не успел. Пелагея начала решительно теснить нас к двери. В чем ей немало помог Барсик. Уже на крыльце Жанна спросила:

— А как же мы узнаем о результатах?

— Какие еще результаты? — нахмурилась колдунья.

— Ну, можно ли найти Волобуева, — продолжала Жанна. — И вообще, как с ним и что?

— Сами поймете! — И Пелагея резко захлопнула дверь перед самыми нашими носами.

— Да, крутая тетка, — покачал головой Макси-Кот и первым направился к калитке. Когда мы уже шли по переулку, он добавил: — По-моему, у нее по отношению к Волобуеву совесть нечиста.

— Во всяком случае, что-то ее встревожило, — согласился я.

— Ой! — воскликнула Жанна. — А я ведь еще собиралась у нее про стекло узнать.

— Назад! — скомандовал Макси-Кот. Мы как раз свернули на улицу.

— Да погоди, — положил я руку ему на плечо. — Видел, в каком Пелагея сейчас настроении? Не будет она больше сегодня с нами разговаривать.

— Все равно давайте попробуем, — возразила Жанна. — Мне очень нужно узнать.

— Уговорила, подруга, — вздохнул я.

Мы повернули назад, но нам навстречу из переулка, урча и дребезжа, вылетела допотопная ржавая «Волга»-универсал. За рулем сидела Пелагея. Рядом торчала наглая рыжая морда одноглазого Барсика. «Волга» промчалась мимо и исчезла в конце деревни.

— Чума-а, — протянул Макси-Кот. — Я раньше думал, колдуньи и ведьмы только на помелах летают или в ступах,

— В ступах — это Бабы-Ежки, — поправил я. — А современные колдуньи, как видишь, на старых «Волгах» носятся.

— Интересно, куда она так торопилась? — задумчиво смотрела вслед давно скрывшейся машине Жанна.

— Вот об этом, боюсь, мы никогда не узнаем, — откликнулся Макси-Кот.

Подойдя к дому, мы договорились, что Жанна отправится за покупками для мамы, а затем к ней поедет. Мы же с Макси-Котом у меня в квартире дождемся ее возвращения из больницы, а затем все вместе направим стопы к участковому, чтобы, как вчера обещали, дать официальные показания.

У меня дома Кот немедленно заявил, что жутко хочет есть. Мол, воздух у нас тут, на Серебряных прудах, какой-то вредный и жуткий аппетит вызывает. Словом, мы быстренько разогрели обед, оставленный моей дорогой родительницей.

Утолив голод, мы устроились в моей комнате и долго обсуждали все, что произошло за последние дни. Звонок в дверь раздался совершенно неожиданно. Я уставился на часы. Неужели Жанка уже съездила к маме и вернулась? Что-то чересчур быстро. Я пошел открывать.

— Жан… — начал я, распахивая дверь, но договорить не смог.

На пороге стоял Толян с совершенно черным лицом.

Глава X ПЫЛЬ НА КОВРЕ

В следующий раз я ощутил себя лежащим на коврике родной передней. Затылок мой нестерпимо ныл. А прямо надо мной нависало черное лицо Толяна.

— Волобуй! — жалобным голосом взмолился я.

— Ну! Узнал! — радостно воскликнуло привидение.