Космическая игрушка Бариюс

Бабушка Шура попросила заполнить «всасыватель» полностью. Бариюс направил его на морскую воду. Под самолетом образовалась огромная воронка. Несколько капель бензина, оставшихся в шлангах, размножились в сотни килограммов превосходного топлива. Затем Бариюс подкрутил «множитель», и в ту же секунду появились кресла, огнетушитель, магнитофон, термос, а следом все остальные вещи, накануне превращенные в бензин.

Путешественники оделись, с аппетитом перекусили, и самолет снова взлетел в небо…

А Кращелыга тем временем появилась в Москве. На этот раз, чтобы заработать побольше денег, она решила провести аукцион между крупнейшими телекомпаниями. Целый день пришлось бегать, звонить, назначать встречи… Предлагаемые суммы росли, но Кращелыга, помимо денег, жаждала прославить свое имя. Теперь торг шел о том, сколько времени и какими буквами будет написана в титрах ее фамилия. В одном из многолюдных коридоров телецентра она неожиданно столкнулась с Очкариковым.

Очкариков, поглощенный своим новым проектом, с большим трудом проник на телевидение. Он ставил любительский комический спектакль и в целях рекламы через знакомых журналистов добивался малюсенького репортажа о своей работе. Он был уверен, что фрагмент его постановки обязательно вызовет у зрителей интерес.

— Что-то здесь не так, — подумал Очкариков, увидев Кращелыгу с красными от бессонницы глазами, и последовал за ней.

Кращелыга пришла в приемную директора очень известной телекомпании.

— Вас уже ждут, — учтиво вскочила секретарша, открывая авантюристке дверь в кабинет.

Очкариков дождался, когда секретарша усядется за свой компьютер, и быстро вошел.

— Нельзя, директор занят!

— Как? Он мне назначил встречу!

— А кто вы?

— Я? — Очкариков на секунду замешкался. — Я режиссер, моя фамилия Очкариков.

Секретарша пожала плечами.

— Я не в курсе. Подождите, директор скоро освободится.

Вот это как раз и требовалось Очкарикову! Теперь он с полным правом мог стоять у двери директора. Для конспирации он то и дело поглядывал на часы, вздыхал и все время прислушивался к обрывкам разговора. Скоро он понял, о чем идет речь. Сначала он обрадовался, потому что узнал, что Бариюс жив. Но тут же сердце его сжалось: против Бариюса опять готовится интрига!

— Это просто безобразие! — пошел он к выходу. — Передайте вашему директору, что режиссеру Очкарикову некогда его ждать!

Когда Кращелыга ушла, секретарша рассказала своему шефу о странном посетителе.

— Режиссер Очкариков? — пытался вспомнить тот. — Не знаю такого… Но раз он так уверенно держался, то, наверное, известный режиссер! Разыщите его и пригласите! Мне очень интересно будет с ним познакомиться.

Очкариков прекрасно понимал всю опасность нового репортажа Кращелыги. Еще несколько часов, и какая-нибудь телекомпания покажет Бариюса по телевизору. Тут же сотни бесцеремонных журналистов и исследователей бросятся в деревню, последствия могут быть непредсказуемыми. Не исчезнет ли Бариюс на этот раз навсегда?..

Очкариков решил встретиться с кем-нибудь из высших руководителей страны, кто действительно мог если и не запретить, то хотя бы задержать этот репортаж. Но как это сделать? И тут он вспомнил, что в одном из театров сейчас проходит юбилей очень известного актера. Там обязательно будет кто-то из правительства. Очкариков на последние деньги поймал такси…

Оказалось, на юбилее присутствовал сам президент России. Естественно, его личная охрана и близко не пустила Очкарикова в правительственную ложу. И тут в голову нашего режиссера пришла гениальная идея!

Очкариков после очередного поздравления нахально выскочил на сцену. Он обнял недоумевающего юбиляра и расцеловал его от имени коллектива народного театра дома номер двадцать восемь.

— Вам… В качестве подарка… Я прочту… Монолог Джульетты…

Зал расхохотался. Это ж надо, монолог юной влюбленной девушки будет читать маленький толстый человек! Откуда присутствующие могли знать, что когда-то это был лучший актерский этюд Очкарикова. От этого выступления зависела судьба Бариюса, а возможно, и будущее всего человечества. Мысль эта испугала, но в то же время вдохновила Очкарикова… Он с дрожью в голосе произнес первое слово и словно оказался другом мире…

Зрители притихли. Никогда еще они не видели такого гениального исполнения… Почти все женщины рыдали, многие мужчины плакали. Буря аплодисментов возвратила Очкарикова в действительность… «Теперь я знаю, теперь я понял, как надо играть и мне, и моим актерам, — думал он. — Я придумал абсолютно новую систему перевоплощения!!!»

Очкарикова похлопали по спине.

— С вами хочет познакомиться президент.

— Со мной? Зачем? — удивился Очкариков и тут вспомнил, зачем сюда пришел. — Ведите, быстрее ведите меня к нему!