Космическая катастрофа, или землянки тут ещё не водились (СИ)

Они безропотно подчинились и склонили головы в ожидании новых приказов.

— Вон, — прозвучало для них, как спасение.

Владыка опустился в кресло, рассматривая своего собеседника.

— Я не люблю использовать такие грубые методы, которые используете вы, уважаемый Алан, но без них сейчас никак. Если сейчас ничего не предпринять все закончится крахом нашей Империи. Надеюсь, — он кивнул на массивный мешочек золота, — этого хватит?

Рука, затянутая в чёрную перчатку, протянулась к мешку. Подбросив его пару раз вверх и измерив на тяжесть, охотник за головами ответил:

— Один такой мешочек за одну голову.

— Разумеется, уважаемый. Работать можете преступать с завтрашнего утра. Если позволите я вам облегчил задачу, повстанцы поглотили мою наживку.

— Разрешите откланятся.

- Вы свободны.

Когда за охотником закрылась дверь, Владыка отпил из бокала. В постели его ждала уже холодное тело земной девушки. Он побрезговал ложится на ложе. Поэтому Владыка решил согреться в постели одной из наложниц….

Глава 7. Новый враг (окончена)

Из состояния полудремы меня выдернули громкие голоса, ведущие ожесточенные споры. Налитые свинцом веки кое-как удалось раскрыть. Яркий свет резанул глаза, заставив крепко зажмурится. Боль пульсировала в висках, а плечо саднило. В голову вернулись обрывки памяти, как плечо горело и как ударилась головой о землю. Когда глаза привыкли к свету, я поняла, что нахожусь у себя в доме. Головой особо мотать было невозможно — любое движение отзывалось болью. На прикроватной тумбочки лежали окровавленные и пачка чистых бинтов. На полу валялась моя окровавленная рубашка.

А за окном споры не утихали, скорее наоборот разрастались. Я долго прислушивалась к спорам, но никак не могла, ничего разобрать. Вскоре я заметила кое-что очень странное — спорили два голоса: один мужской другой женский. И отсюда вытекает вопрос: что делает мужчина на горе Воительниц? Как его пустили сюда? Мне казалось, что это запрещено. Я попыталась подняться, чтобы разобраться в чем дело, но резкая боль в плече заставила вскрикнуть и лечь обратно. Разговоры на улице стихли. Скрип двери возвестил о приходе гостей. В дверном проеме стояли Воительница Криста и Нокт.

Первым в дом вошел Нокт. Он присел на край постели и приложил широкую ладонь мне на лоб. Его светло-голубые глаза со слегка расширенными зрачками смотрели в мои, а пухлые губы медленно растягивались в улыбке. Потом он сделал неожиданный жест — положил свою ладонь поверх моей и сжал пальцы.

— Как ты, Насть? — шепотом спросил он.

— Голова болит, — сипло ответила я.

— Мы волновались за тебя. Ты спала четыре дня. Думали не выкарабкаешься. Рана оказалась очень глубокой и ты потеряла очень много крови. И твоя эйла…

— Нана! Что с ней?! — страх потерять единственное близкое существо заставил биться сердце почти у самого горла. И я была готова подскочить с кровати если бы Нокт не положил руку на здоровое плечо, заставив лечь обратно.

— С ней все хорошо. Она тоже получила ранение. Не буду скрывать, все участники операции ранены, но большая часть убита, — он сплюнул от досады. — Не понимаю, как там оказались элитные войска, мы бы их засекли по радарам. Они выскочили словно из ниоткуда и сразу начали стрелять. Ты первая попала под удар. Если бы я был более дальновиден, — он опустил голову и крепче сжал мою ладонь.

— Ты ж не пророк, — попыталась преободрить его я. — Ошибки допускает даже опытный стратег.

— Я понимаю, ты хочешь меня преободрить. Но ты не знакома с законами моего народа: плохой стратег это позор семьи, неудачник, недоразвитый бастард. От таких детей сразу отрекаются. А семью лишают всех привилегий, статуса, все-го. Я теперь не знаю, как буду смотреть в глаза своим людям, их родных.

— Хорош правитель, — съязвила Криста, — плачет в жилетку первой попавшейся девушке.

— Криста! — возмутилась я.

— Что "Криста"? Вот, что сразу "Криста"? Настя, очнись! Это не Земля, тут другие законы, правила и традиции. Тут все течёт по-другому. Сейчас идёт война, а на войне слабаков не терпят. Пора бы тебе выйти из своего мирка и жить реальностью.

— Но, — начала я.

— Тише, Настя, она права. Я не имею права опускать руки и плакаться тебе.

— Возможно она и права. Но ты всё-таки не ответил на мой вопрос: что с Наной?

— Ей подстрелили крыло и засадили нож в спину. Из-за вашей ментальной связи вы страдаете обе. Она терпит твою боль, ты терпишь её боль. И поэтому риск вашей смерти был велик.

— Ясно, — оценила я свои перспективы. — Но мне не понятие ещё один момент. А ты то, что тут делаешь? Вам разве не запрещено?

Мои собеседники както странно переглянулись, но тут же отвели глаза. Никто не хотел отвечать на мой вопрос. На глазах Кристы наворачивались слёзы. Она отвернулась, чтобы скрыть свою слабость. И, вытирая рукой нос, произнесла сквозь слёзы:

— Ответьте вы ей, Нокт, я не смогу произнести больше ни слова.