«Но хуже всего было, когда дело дошло до глаз. Меня отправили к лондонскому окулисту, и он должен был сделать слепок с глаза. Выглядит это примерно так: они приставляют к твоему глазу воронку и наливают в нее что-то вроде крема. Ты лежишь, и видишь, как это направляется к твоему глазу, и ничего не можешь с этим поделать. И внезапно оно достигает твоего глаза, и теперь ты чувствуешь, очень хорошо чувствуешь, что ты уже на пределе. А потом надо двадцать минут ждать, пока это все застынет. Потом они пытаются это отлепить. А это, знаете ли, не так-то просто, отлепить все это. Думаешь: “Отлично, ну теперь-то я пойду?” – “Нет-нет-нет. Теперь другой глаз”».
Вскоре после этих мучений, для которых потребовались проволочные зажимы для век, которые позже Кубрик прославил в фильме «Заводной апельсин», настал день, когда Хэмширу выдали новые зубы, карие линзы, латексную маску и мохнатый костюм. Ушло около пяти часов болезненной работы, которая закончилась гораздо позже обеда (которого у Кита не было), и Кубрик, отобедав, прибыл посмотреть, как Фриборн (тоже пообедавший) делает финальные штрихи над обликом Хэмшира.
«Это действительно начинает выглядеть очень, очень хорошо», – сказал Кубрик одобрительно. Стоя позади Фриборна, режиссер рассматривал новоиспеченного австралопитека. Внезапная мысль пришла ему в голову.
«Кит, как же ты выживешь при 50 градусах жары?»
«Понятия не имею, Стэнли», – ответил ошеломленный Хэмшир. «У меня есть одна отличная идея», – сказал Кубрик после некоторых раздумий: «Мы попросим электрика поставить обогревательные лампы в каком-нибудь отдельном пространстве, нагреем воздух до 50 градусов и посмотрим, как ты сможешь двигаться, ладно?»
«Конечно, Стэнли», – ответил Хэмшир. Он так и не пообедал.
«Итак, на мне был весь костюм целиком, я бегал и прыгал наверно около полутора часов, а потом просто рухнул на землю. Грим стал растворяться, это было ужасно. В конце концов он сказал: “Да, это абсолютно нереально. Мы это никак не сделаем. Количество времени, грим, делать все это там – это слишком”. И я не думаю, что Стэнли хотел туда отправиться в любом случае, потому что он ненавидел путешествия».
Кубрик просил Кларка никому не показывать текст романа, пока у него не найдется времени его перечитать, и Кларк с неохотой согласился. Но, учитывая продолжающиеся увиливания режиссера, Кларк не принимал это соглашение настолько серьезно. Скотт Мередит предлагал роман разным издателям на протяжении всей весны. В начале июня Мередиту поступило значительное предложение насчет книги от Дональда Файна из Dell Publishing. Файн обозначил 160 тысяч долларов авансом и предполагаемо высокий процент от продаж. В письме Кларку Мередит подчеркивал беспрецедентность этой сделки. Он закончил телеграмму словами: «Поздравляю! Вау!»
Цифры были значительно выше, чем предыдущие расценки Мередита (250 тысяч долларов, в которые входили все второстепенные права и зарубежные редакции). Dell Publishing обещали увеличить эту цифру по мере дополнения других прав. Если бы сделка состоялась, безденежный Кларк получил бы почти 100 тысяч долларов по его договору 60/40 с Кубриком – практически 720 тысяч долларов в сегодняшней валюте.
Разумеется, обещанное разрешение финансовых затруднений Кларка привело к полному раздору между соавторами «Космической одиссеи 2001 года». Крайне озабоченный вопросом конфиденциальности – разумеется, именно это было причиной того, что режиссер не хотел выпускать книгу раньше фильма – Кубрик был раздосадован. 13 июня Мередит написал Кларку: «Если говорить прямо, пришлось выбрать между тем, чтобы показать текст всем возможным покупателям именно сейчас, или забыть о публикации книги». Он подчеркнул, что правки вовсе необязательны, издатели «считают это шедевром в чистом виде». Если бы Кубрик настаивал и дальше, то пришлось бы редактировать роман до середины июля или вовсе оставить надежды на его выход.