Космическая Одиссея 2001. Как Стэнли Кубрик и Артур Кларк создавали культовый фильм

После выхода фильма Кубрик озвучил свои мысли о музыке. «Я искал то, что выразило бы красоту и изящество космического полета, особенно, когда он достиг рутинного, обыкновенного уровня безопасного передвижения между планетами», – рассказал он Toronto Telegram. «И еще я искал то, что не звучало бы слишком “космически” или футуристично. Я послушал около 25 пластинок “Голубого Дуная”, перед тем, как выбрал запись Deutsche Grammophon с участием величайшего дирижера Герберта фон Караяна. Эта музыка может звучать ужасно банально, но в своем лучшем виде, она все еще изумительна».

* * *

Задолго до начала монтажа, каждый, кто был задействован в создании фильма, держал ухо в остро поисках подходящих композиций. Летом 1967 года Кристиана Кубрик и Шарлин Педерсон, скульптор, керамист и супруга Кона Педерсона, часто собирались в доме Кубриков, изготавливая инопланетные формы из глины и других материалов. «Они просто лепили подряд все виды странных созданий на пользу Стэнли, – вспоминает Кон. – Однажды на ВВС зазвучала музыка. Шарлин подумала: “Боже, это должен послушать Стэнли”. Она побежала за Кристианой, которая была так же очарована музыкой». Это была трансляция «Реквиема» венгерского композитора Дьердя Лигети в исполнении хора Северогерманского радио и симфонического оркестра.

Кубрик немедленно запросил экземпляр записи, но у ВВС не было права передавать музыку. Они предложили сыграть для него, если он придет в их студию. У Кубрика не было времени для таких поездок, и он попытался связаться с Лигети через Яна Харлана, который выяснил, что композитор был в путешествии и его домоуправляющий в Вене не знал, когда тот вернется. Наконец Кубрику удалось услышать реквием, и он был поглощен его силой. MGM удалось заключить сделку с Обществом защиты авторских прав на использование этой и нескольких других композиций Лигети в качестве фонового сопровождения с фиксированной платой за минуту. «Это было большой ошибкой», – сообщает Харлан, отчасти потому что было сделано без ведома композитора. Когда Лигети посмотрел фильм, он был «разъярен», писал музыкальный журналист Алекс Росс. В письме, недавно обнаруженным немецким ученым Джулией Хэймердингер, он называет фильм «куском голливудского дерьма».

Помимо неуважения, которое оказали ему оплатой, не соответствующей его вкладу, а также тем, что с ним не связались напрямую, гнев композитора отчасти был вызван тем, что одна из четырех композиций, «Приключения», была изменена без его разрешения.

В Обществе обнаружили, что «фоновое сопровождение» было неверной формулировкой использования музыки, и направило строгое письмо в MGM. Дело уладили суммой, соответствующей плате за назначение музыки. Слухи о том, что композитор обратился в суд и получил деньги только после назначения суда, были опровергнуты им в 1989 году. Ему, однако, пришлось нанять адвоката, чтобы тот связался с MGM. «Они писали мне такие обходительные письма, – сказал он. – Говорили, я должен быть счастлив – теперь я известен в Америке».

Несмотря на эти ухищрения, необыкновенные мелодии Лигети во многом усилили значительность фильма и стали одной из его определяющих черт. Очевидно, его первоначальное мнение о фильме было вызвано обидой и потрясением и со временем изменилось. Будучи неизвестным персонажем, Лигети вскоре приобрел известность, сравнимую со славой самых влиятельных авангардных композиторов XX века, несомненно, в какой-то мере благодаря тому, что фильм действительно привлек к нему внимание новых слушателей. В конечном счете, Кубрик наложил на фильм музыку Лигети длиной более получаса. В нее входит трехминутная прелюдия, звучащая до «поднятия занавеса», во время которой постепенно нарастала его оркестровая композиция «Атмосферы», лишенная ритма и мелодии. Как и два других творения, использованных в фильме – Lux Aeterna (Вечный свет), музыку для 16 голосов, слышимую, пока Лунный шаттл пролетает над поверхностью Луны, и «Реквием», бессловесные причитания 20-голосого хора, использованные в оба момента приближения к Монолитам, а затем Звездным вратам – «Атмосферы» сообщают переполняющие чувства ужаса и возвышенности.

Несомненно, что такая щедрая помощь Лигети должна была быть оценена самим Кубриком, и неясно, почему он этого не сделал. Отвечая на вопрос Die Welt в 2001 году о том, была ли его музыка использована правильно, Лигети сказал: «Моя музыка хорошо соответствует этим фантазиями о скорости и космосе». Озвучивая свои мысли о фильме, он сказал: «Стэнли Кубрик нашел способ прекрасно использовать мою музыку. Менее прекрасным было то, что у меня не спросили разрешения и мне не заплатили».

Один из очень редких художников, способных вложить свою работу смешанные чувства благоговения, восторга и страха, Лигети в этом был равным Кубрику. Хотя это с трудом можно назвать сотрудничеством, союз их талантов породил что-то большее, чем просто сумму заслуг каждого – был он доволен этим или нет.

К счастью, в конце концов был.

* * *