Космическая одиссея Инессы Журавлевой

Мой светловолосый легар зарылся пальцами мне в волосы и теперь помогал, насаживая мой рот на собственное естество. Он двигался в одном ритме с Грейном, никуда не спеша, наслаждаясь мной и своими ощущениями. Я начала сама двигаться навстречу Роме, пытаясь вынудить его брать меня быстрей, и тут же получила несильный шлепок по ягодице. Мужчины негромко рассмеялись на мое возмущенное мычание. Ардэн отступил, и Рома уложил меня на спину, вновь входя в меня.

Мои пальцы комкали простыню, я кусала губы, в какой-то момент ощутив во рту привкус крови. Хриплые стоны прорывались наружу, и их выпивал Дима, завладевший моими губами. Мир взорвался, снова кружа меня в чувственном фейерверке. Я впилась пальцами Роме в ягодицы, вынуждая прижаться ко мне так тесно, словно хотела прирасти к нему. Грейн громко застонал, в последний раз вонзаясь в горячее лоно, и уронил голову мне на плечо. Когда он немного отдышался и посмотрел на меня, на его губах играла улыбка.

– Люблю тебя, – сказал он, целуя меня, и лег рядом.

Но не успела я передохнуть, как вновь оказалась на четвереньках. Дима вошел в меня одним сильным, резким движением. Он пронзал меня с такой неистовой мощью, словно хотел прорваться в самый центр моего существа, и я вновь закричала, отдаваясь его напору и ярости. Я теряла себя в этом контрасте нежных и тягучих ласк аттарийца и жаркого, беспощадного напора легара. Мое сознание рвалось на части, и связь с реальностью становилась тоньше паутины, когда все прекратилось.

– Я ни за что не причиню тебе боль, – сказал Ардэн, склоняясь и целуя меня в плечо. – Я буду осторожен.

Я обернулась, ошалело глядя на него, все еще не понимая, что Дима имел в виду. Он тепло мне улыбнулся и отстранился. Ромина ладонь накрыла мою грудь, пальцы заскользили по соскам, и я вновь расслабилась, отвлекаясь и прикрывая глаза. И когда я ощутила следующее прикосновение Ардэна, оно было прохладным и вязким. Палец Димы коснулся тугого колечка ануса, и я вздрогнула, пытаясь отстраниться. Рома вновь поймал мои губы, увлекая в головокружительный водоворот очередного поцелуя. Дима целовал мою спину и плечи, продолжая ласково готовить меня к тому, чего я еще не знала.

Головка его члена скользнула по смазке и осторожно вошла в меня. Я опять сжалась, и Ромина ладонь переместилась к моему клитору, не давая мне испугаться окончательно. Дискомфорт быстро проходил, и возбуждение вернулось, окончательно срывая последние запреты. И когда член Ардэна погрузился в меня, я уже стонала от удовольствия, которое дарили пальцы Ромы.

– Ты такая сладкая, маленькая, – услышала я, и мой рот попал в плен Роминых губ.

Движения Димы, вначале осторожные, постепенно стали смелей и резче. Пальцы сжались на бедрах, и темп ускорился. Как ускорились и Ромины пальцы, то врывавшиеся в сочащееся влагой лоно, то вновь лаская клитор. Я начала отвечать Ардэну, двигаясь ему навстречу. Это было необычно, но неожиданно приятно. Еще несколько мощных толчков, и…

– Ох, че-орт! – заорала я, содрогаясь в третьем оргазме.

Дима зарычал, он впился мне в бедра так, что стало больно, но эта боль неожиданно усилила наслаждение. Я хрипела, сипела, что-то выкрикивала, пока волна не схлынула, и тогда я повалилась лицом вниз, тяжело и хрипло дыша. Дима опустился рядом, целуя мою спину. Рома гладил по волосам, продолжая что-то шептать.

– Только не уходите, – попросила я, переворачиваясь на спину.

– Ни за что, – улыбнулся Дима.

– Даже если будешь выгонять, – пообещал Рома.

– Я вас люблю, – сказала я, краснея, и малодушно сбежала в сон.

Глава 17

Пробуждение было легким и приятным и даже обошлось без Симы. Никто не бил меня электрическими разрядами, не поливал водой и не орал истошно в ухо: «Инуси-ик!» Я даже выспалась. Блаженно потянувшись, я открыла глаза, и мой взгляд сразу уперся в светловолосый затылок. Я резко повернула голову, но Ромы в каюте не было. Однако третья подушка, хранившая на себе след головы, свидетельствовала о том, что ночь я провела в компании обоих моих мужчин.

Мама дорогая… Залившись краской, я зажмурилась, и губы растянулись в довольной улыбке. Да-а-а… Попробовала нахмуриться и поругать себя, обличая в развратности, но не вышло. Лежала и лыбилась, довольная как удав, зараза такая. Мне бы сейчас хоть один лимончик, чтобы рожа такой счастливой не была хотя бы ради приличия.

Сорвавшись с кровати, я помчалась на цыпочках в душ. И лишь когда за мной закрылась дверь, я издала восторженный писк:

– И-и-и-и!

Справившись с неконтролируемой радостью, я натянула на лицо деловитое выражение и строго так:

– Серафима, дай водички, пожалуйста. Омовение желаю совершить.

– На, – лениво отозвалась Сима.

– А-а-а-а!!! Сима, гадина такая, тепло-ой!!!

– Так хоть остыла, – гаденько захихикала паразитка, и ледяная вода потеплела.

– С-с-сади-дистка, – отстучала я ей зубами, но действительно поуспокоилась.