Космическая одиссея разведчика. Записки сотрудника госбезопасности

В преддверие войны в НКВД вводится новое штатное расписание. Кадры разведки получили пополнение. В разведку пришел будущий идеолог и организатор, без преувеличения всех побед НТР на тайном фронте, Леонид Романович Квасников (1938–1963). И будущие атомные разведчики Владимир Борисович Барковский, Александр Семенович Феклисов и Анатолий Антонович Яцков. В апреле 41-го года вся разведка перешла на линейный принцип работы. НТР стала 10 отделом (в переписке линий «Х»).

Это означало, что в резидентурах разведчики под прикрытием должны были заниматься не всеми вопросами, а каждый на «своем» направлении — политическом, экономическом, научно-техническом. С началом войны ГКО — Государственный комитет обороны, возглавляемы И. В. Сталиным, дал указание: использовать экономические связи с США, Британией и Канадой для получения научной и технической информации через советских специалистов, работавших в этих странах над заказами СССР по лендлизу.

Главные усилия НТР…

Резидентуры в Нью-Йорке и Лондоне получили указание: сосредоточить усилия в работе над военной тематикой — радиолокаторы для армии и флота, самолеты и авиамоторы повышенной мощности, гидроакустическая аппаратура, средства ведения химической и бактериологической войны и защиты от них, химии и нефтепереработки. А с конца 1941 года — особое задание по атомной проблематике.

К концу войны в 1945 году в НТР работало 30 человек, причем половина из них была занята на американском и британском направлениях.

После войны главным противником страны и разведки стали Соединенные Штаты. Это был ответ на желание Запада (США и Британии), опираясь на уже разработанные планы военной атаки Советской России, окончательно решить «русский вопрос», но уже с применение современных средств массового уничтожения.

Вот почему убийственно и изуверски звучит мысль президента Гарри Трумэна, изложенная в докладе «Американская политика в отношении Советского Союза» (1946): «Соединенные Штаты должны говорить языком силы. Надо указать советскому правительству, что мы располагаем достаточной силой не только для отражения нападения, но для быстрого сокрушения СССР в войне… США должны быть готовы вести атомную и бактериологическую войну. Война против СССР будет «тотальной», и куда в более страшном смысле, чем любая прошедшая война».

И это все — против нашего Отечества, на территории которого только что разыгрались исполинские сражения Великой Отечественной, да и Мировой войны? Против страны, за плечами которой стоял титанический труд народа по восстановлению сметенного и разрушенного войной хозяйства?

В 60-е годы НТР, наряду с политической и внешней контрразведкой, была признана основным направлением работы НТР. После войны внутри НТР были пять направлений работы. Правда, они к концу этого десятилетия превратились в семь.

Их «нарезал» идеологи НТР Л.Р. Квасников, в годы войны сам бывший атомным разведчиком в Америке. Ими стали: атомное, авиакосмическое, электронное, медицинское, химическое, по разной технике (вооружение) и информационное (контроль за исполнением заданий ВПК). Каждое направление курировало 2–3 человека, хотя в год прихода автора в химическое направление, там работало семь человек и возглавлял его ветеран войны и разведки Николай Прокопьевич Карпеков.

Разведывательная доктрина Советов

В начале 70-х годов по предложению председателя КГБ Ю.В. Андропова была разработана советская разведывательная доктрина. В документе говорилось о задачах НТР с нацеливанием на главных противников и их союзниках по НАТО (прим. автора: в 50-70-е годы число главных противников менялось — от одного до трех и пяти, а в 80-х снова до одного и опять США).

Что оставалось неизменным — это особенности работы с информацией: в области ракетно-ядерного вооружения, прогнозирование новых научных открытий; анализ, обобщение и реализация в ведомства сведений по теоретическим и прикладным исследованиям. И всему этому придавалась особая окраска: первейшая необходимость направления действий НТР на «активные операции, способствующие росту экономической и научно — технической мощи Советского Союза». Указывалось, что «в проведении активных мероприятий использовать не только возможности КГБ в целом, но и других советских учреждений, ведомств и организаций, а так же вооруженных сил».