Космические истории. Вуо

Днем, когда она вышла из-за занавесей женской половины, в одежде из шелка и бисера, мужчины онемели. Арг забыл ехидные шуточки, а Гэл поднялся и помог ей сесть рядом с собой у очага. Лэнора сначала стеснялась открытых ног, пыталась прикрыть их тонкими едва уловимыми полосками скользкой ткани, но вскоре привыкла и осмелела, может быть, женское чутье подсказывало, что ей удивительно идет наряд тиу. На Ргодкасон она никогда бы не посмела оголить ноги выше бедра, или живот, но ни одного ргодкасонца здесь в этом селении сейчас не было.

Теперь ночь и костер. Гэл спросил ее:

— Вам не холодно?

Она, не желая нарушить очарование первобытной ночи, соврала:

— Нет.

Он улыбнулся, и укрыл ее плащом Арга, она не возражала. Но ведь сегодня все необычно. В эту ночь Лэнора могла позабыть о законах своей планеты, о запретах, о помолвке, об обязанностях и обязательствах. Забыть о торгово-пассажирской империи отца, о его космодромах и кораблях, о том, что когда-то она должна стать хозяйкой всего этого. В эту ночь она хотела ощутить себя первобытной принцессой и, на миг потерять голову рядом с калтокийским капитаном. Лэнора думала о любви, ведь еще не знала этого чувства, не успела узнать, убегая от обязанностей и законов рода. А законы рода велели ей всегда подчиняться моральным устоям своей планеты. Отец внушал ей принципы, запрещающие чувства. Мать просила, умирая, не подчиняться беспечным желаниям. Но сегодня, здесь, рядом с этими наивно-мудрыми людьми, можно забыть, стать наивной, и на одну ночь влюбиться в призрачного капитана калтокийцев, напоминающего пирата.

А завтра вечером, на базе — она все объяснит капитану наемников, и разорвет эту романтическую связь, но это будет завтра.

Он поправил плащ на ее плече, едва коснувшись прохладной ладонью ее теплой гладкой кожи, она вздрогнула и посмотрела ему в глаза, в прозрачные змеиные глаза, и эти глаза ее больше не пугали, притягивали и манили, как звезды, но, не пугали…

У нее хватит сил все ему объяснить?.. Завтра?..

Юные девушки в белоснежных липиу разносили миски с едой. (Посуду тиу покупали у поселенцев). Первую вождю, вторую и третью гостям, четвертую шаману. И далее по примитивно-племенной иерархии, справедливой в отличие от иерархий цивилизованных планет.

Лэнора опомнилась только тогда, когда проголодавшись, с аппетитом съела половину вкусного рагу. Вспомнила — застыла с тарелкой на руках. Озадаченно посмотрела на Гэла, он разговаривал с вождем племени… А Арг, не обещал, не читать ее мысли, и насмешливо спросил:

— Вам понравилось мясо накино? Несомненно, это самое нежное мясо, в окрестных десяти галактиках.

— Вам никто никогда не говорил, что ваши шутки не смешны, господин Арг, — холодно осадила его Лэнора, и принялась с видом героини доедать свой ужин.

Гэл услышал разговор, повернулся к ним:

— Я ему говорил, но он мне не верит.

— Конечно, с твоим изначальным чувством юмора мои шутки несравнимы и второсортны, — съязвил Арг.

Гэл пропустил колкость, спросил то, что интересовало его:

— Арг, почему здесь тень Ригка?

— Это… опять здесь? — удивился Арг, — отпустил бы ты его.

— Я его не держу, — глаза Гэла потемнели.

— Извини, — Арг удрученно опустил голову, воспоминания были тяжелыми.

Лэнора слушала мужчин и не могла понять, о чем они говорят, язык был межгалактический, но знакомые с детства слова звучали совершенно не понятно. Ей в руки положили чашу со сладким напитком, и она старалась даже не думать, из чего это сделано, сделала глоток, ощутила вкус лесных ягод и аромат корицы. Гэл улыбнулся и объяснил:

— Этот напиток из земляных орехов, они здесь обильно растут на глубине трех метров, на камнях.

— Замечательный напиток, — улыбнулась Лэнора, и сделала большой глоток, приятное тепло растеклось по телу, расслабляя и притупляя сознание.

Гэл запоздало предупредил:

— Этот напиток коварнее вчерашнего вина.

— Но ведь вы рядом, и сможете меня уберечь от глупостей, — смеялась опьяневшая Лэнора.

— Конечно… — отвечал Гэл, вновь укрывая ее плащом.

Вождь с улыбкой наблюдал за гостем.

Арг наклонился к вождю и тихо сказал:

— Удивляюсь, как он может жить, утратив такое могущество.

— Это был его выбор.

Гэл повернулся к Григгосу и Аргу:

— Крылья Дракона бывают тяжелы в вечности, может быть я попросту устал от их тяжести.

— А без крыльев, ты слаб, — как приговор произнес Арг.

— Но я, все-таки, я живой, — ответил Гэл.

Вождь улыбнулся.